Вы здесь

КРИТЕРИИ ПРИМЕНИМОСТИ ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКИХ ТЕХНИК В КОНСУЛЬТИРОВАНИИ ПРАВОСЛАВНЫХ КЛИЕНТОВ

ПРАКТИЧЕСКИЙ СЕМИНАР

Шеховцова Л. Ф.

Группа православных психологов Санкт-Петербурга (членов психологической секции Общества православных врачей Санкт-Петербурга – Аванесова К., Быкова Н. И., Зенько Ю. М., Лепехин Н. Н., Любегина Г. В., Ошко Н. В., Рычкова В. А., Cнетков В. М., Смирнов Н. В., Шеховцова Л. Ф., Ширяева Т. А. и др.) под руководством протоиерея Валерия Швецова несколько лет назад на нескольких семинарах решали задачу выработки принципов и критериев для анализа и оценки психотерапевтических методов с точки зрения православного мировоззрения.

На прошлом семинаре мы обсуждали принципы работы православного специалиста с людьми, сформулированные отцом Александром Зелененко для педагогов в его диссертации по богословию. Мы полагаем, что эти принципы применимы и для врачей, и для психологов, и для психотерапевтов.

Из перечисленных там принципов мы отобрали для оценки психотерапевтических методов два и кроме того сформулировали еще два дополнительных, более частных.

Принципы для разработки критериев оценки психотерапевтических методов:

христоцентричность – он особенно важен для нас, православных психологов, чтобы мы учитывали, методика отдаляет или приближает ко Христу.

принцип антропоцентричности определяет отношение к клиенту, страждущему, который стоит в центре душепопечительского процесса; в свете Христовом за грехами и слабостью человека виден Образ Божий, страждущему человеку нужна помощь в спасении;

влияние на духовную сферу – влияет ли рассматриваемый психотерапевтический метод на духовную сферу или не влияет;

теоретические и методологические основания – источники, на которых построено психотерапевтическое учение или школа.

При этом было бы полезно опираться на основные аскетические правила, сформулированные св. отцами. И мы не хотели бы, чтобы используемые нами психологические методики эти правила нарушали.

Некоторые из святоотеческих правил мы сформулировали так:

необходимость трезвения; – предохранение от прелести, как духовного заболевания человека;

охрана органов чувств; – контроль над воображением;

соблюдение заповедей о любви человека к Богу и своему ближнему.

И самое главное, на что мы должны ориентироваться в своей работе – чтобы не было вреда. Как в медицине главный принцип "не навреди", так и мы поставили его во главу угла.

На основе этих принципов разработаны шкалы для качественной оценки.

Например, шкала христоцентричности:

один полюс: "направленность против Бога и человека";

второй полюс шкалы: "направленность на соблюдение заповедей Божьих и на одухотворение человека".

Вторая шкала – целостность в реализации христианского душепопечительства:

один полюс – "фрагментарное использование христианской атрибутики вне церкви";

другой – "церковное, целостное душепопечение".

На основе этих же принципов разработаны и количественные шкалы-критерии:

снижение остроты проблемы у человека при воздействии метода;

активность-пассивность – является ли клиент субъектом или объектом воздействия;

глубина воздействия метода – происходит ли изменение психического процесса или проникновение в бессознательную сферу.

По каждому критерию происходит количественная оценка по 10-бальной шкале. В качестве примера сегодня мы поподробнее остановимся на оценке по этим критериям технологии нейролингвистического программирования

Лепехин Н. Н.

В качестве введения оценивания метода НЛП скажу о том, как я вообще пониманию проблему появления метода или подхода в психотерапии и психологическом консультировании. Очевидно, что на определенном этапе консультационной работы психологи начинают осознавать, что то, что они хотят донести до своего клиента, до него не доходит. То есть срабатывает очень простая вещь, когда сам психолог или психотерапевт, находясь в плену каких-то эгоцентрических или просто житейских пристрастий, не может донести до клиента свое видение проблемы. Он не может дать такую интерпретацию проблемы, которая была бы принята клиентом и на основе которой можно было бы вести дальнейшую работу.

Так вот проблема коммуникации: как психологу донести до клиента свое видение? Любой психолог руководствуется той или иной практической теорией личности, которую он пытается использовать и дать интерпретацию в рамках этой теории. У психоаналитиков своя практическая теория личности. В трансактном анализе будут говорить о своих концепциях.

Естественно, у православных психологов в теории личности будут присутствовать идеи телесности, духовности, а также душевности. Как их донести до клиента? У пришедших к психологу людей часто наблюдается то, что можно назвать дефицитом коммуникации: у них нет адекватной коммуникации с окружающим миром (с точки зрения православного психолога – с Творцом мира), у них нет коммуникации с самим собой, со своей совестью, у них нет общения с другим человеком, ближним, нет общения с ближайшим окружением. И методы донесения информации до них очень ограничены. В качестве домашней подготовки я читаю письма св. отцов, например, Амвросия Оптинского, Игнатия Брянчанинова и старцев XX столетия и я вижу, что у них тоже не всегда получалось все объяснить своим чадам. Приходилось писать раз за разом, объяснять одну и ту же вещь, встречаться с непониманием и поправлять неправильную интерпретацию слов, высказанных пастырем. То есть, эта проблема возникает в любом диалоге. Очевидно, что психологи столкнулись с той же проблемой и чтобы преодолеть эту коммуникативную рассогласованность со своим клиентом и возникла потребность в каких-то методах. Естественно, за успешные методы признавались те, которые используют наиболее успешные психологи.

В конечном итоге это нашло свое отражение в движении НЛП. Надо сказать, на каком фоне оно возникло. В 60-е, 70-е годы в США было очень модно такое течение, как группы встреч, когда по выходным дням люди собирались под руководством психолога или психотерапевта и просто разговаривали между собой, не имея никакого целевого задания. Течение "Группы встреч" было широко распространено и благодаря ему люди начали знакомиться с различными психотерапевтическими методами настоящих специалистов. А настоящими специалистами тогда признавались Карл Роджерс, Вирджиния Сетир (Сатир), Ф. Перлз. У нескольких американцев появилась идея: а нельзя ли смоделировать ту структуру, которую используют эти известные психотерапевты, тем более, что в то время появилась такая идея, что моделирование является основой обучения, что надо овладеть внешней формой какой-то деятельности и тогда сформируется и внутренняя структура. Бейтсон при этом ссылался на свои эксперименты в области зоопсихологии. Но что такое внешняя форма? По этому поводу такой анекдот. Один психиатр говорит другому: "У меня клиент, никак не могу вылечить". – "А в чем дело?". – "Да он все называет себя агентом ЦРУ". – "Хочешь я его вылечу, давай поспорим". Второй врач приходит к клиенту и говорит: "Вам привет из ЦРУ". Тот так обрадовался: "Я так все ждал, когда они наконец вспомнят обо мне". – "Так вот, Вам просили передать, чтобы Вы больше об этом никому не говорили". Нет симптома, нет проблемы и человек выписывается из больницы, он ничего не нужного не говорит, все в порядке.

Сначала решили смоделировать принцип работы Вирджинии Сатир. И первая такая работа, где про НЛП еще не упоминается, Бэндлера, Гриндера, Сатир "Коммуникация в семейной психотерапии". А дальше начали разрабатывать теорию. В качестве основы взяли очень интересную работу польского специалиста по лингвистике Кажибского, хотя, что интересно, на эту работу они не ссылаются. Автор говорит о том, что коммуникация должна быть понятна и упорядочена. Эти идеи не получили известности, его книга до сих пор не переведена на русский язык.

Поскольку все это происходило в атмосфере все нарастающего Нью Эйджа, то и появилась книга с расчетом на популярность: "Структура магии" или "Структура магического". Правда о магии там ни слова, там именно пересказ и интерпретация книги Кажибского о принципах упорядоченной семантики. Что это обозначает? Когда два человека обмениваются сообщениями, то в коммуникации содержится несколько пластов. Первый: это значение, которое люди пытаются передать друг другу. Второй пласт это эмоциональное отношение к тому, что они передают. Есть так называемый референт, настоящая реальность, которая скрывается за этим значением.

Что происходит, когда мы взаимодействуем с клиентом? Он часто не может выразить свою проблему на понятном языке. И необходимо путем коммуникации вскрыть значение проблемы. Отсюда и рождается правило объективизирующей коммуникации. Причем Кажибский проблему ставит так: если человек не может правильно выразить мысль, то он и проблему не может видеть правильно. Например, если он говорит, что "все плохо", он не различает, что бывает, когда совсем плохо, бывает, когда не совсем плохо. То есть динамика у клиента рождается только тогда, когда он сам осознает изменения в своих состояниях, а не видит все в черно-белых тонах. Кажибский твердо упирает на принцип некатегоричности. И Сатир, когда она строила свою работу, она пыталась раскрыть, что скрывается за словами клиента "меня никто не любит", как на самом деле "не любят". Что на самом деле выражают ближние своими поступками и словами. Может оказать, что "меня не любят", если в доме все занимаются своими делами и боятся мне мешать. Может быть, они как раз таким образом проявляют свою любовь, или боязнь.

Некатегоричность. И Кажибский этот принцип абсолютизировал. Он говорил, что не должно быть черно-белого подхода, что всегда есть промежуточные оценки. Но уже здесь возникает первое ограничение этого принципа. Если мы зададим вопрос: "Вы согласны со мной, или нет?", то вопрос ставится альтернативно, либо соглашаетесь, либо нет. Кажибский говорит, что вместо этого вопрос нужно формулировать следующим образом: "В какой степени Вы со мной согласны, а в какой степени – не согласны?". Но это если мы рассуждаем в парадигме позитивизма или материализма, а если мы перейдем в идеалистическую парадигму, то там не бывает полутонов. Но вопрос "Есть ли Бог", нельзя сказать: "Ну, смотря с какой стороны смотреть". Ответ довольно однозначный и категоричный. Вот почему психологи, работающие в духе Нью Эйдж, не любят православных: православные отвечают на вопрос о Боге категорично: "Да, есть".

"Структура магического" не говорит о смыслах, но говорит о том, как надо мыслить психологу с точки зрения коммуникации. Другое дело, что в коммуникации всегда присутствует интенция, то есть та ценность, которая скрывается за высказыванием. И если мы взаимодействуем с людьми различных традиций, то интенция будет совершенно различная. Одно дело, когда мы в беседе с православным человеком используем слово "вера": за этим словом скрывается определенное ценностное содержание, которое христиане понимают. А если мы разговариваем с неверующим психологом, у него за словом "вера" стоит совершенно другая интенция. Поэтому объяснить ему православную психологию очень тяжело. Например, недавно появилось Общество психотерапевтической профессиональной лиги. А там такой принцип: "Тотальное изменение мировоззрения недопустимо". И ссылаясь на этот принцип делают выпады по отношению к православной психологии. Я захожу на интернет сайт этого общества и вижу фоторепортаж индуистских культов и вижу приглашение: "Поедем за духовностью в Индию". И рассказывается, какие особые состояния духовности можно там приобрести. И организует эту поездку президент этого общества. Получается как раз двойная интенция: то, что православные психологи делают, называется "тотальным изменением мировоззрения", а то, что они сами рекламируют индуистские культы – это нет.

Исходя из второго принципа Кажибского, что за любым словом скрывается индивидуальное значение, Бэндлер и Гриндер сделали следующий шаг: мы до этого индивидуального значения никогда не дойдем и не будем. Это так называемый принцип "карта – это не территория". Абстрактные понятия нельзя образно описать и НЛП просто их игнорировало, так как для НЛП очень важен именно образ.

Поскольку "все на продажу" и новый подход тоже нужно было продать, то его нужно было интересно назвать. Поскольку наступал компьютерный век, использовали в названии слово "программирование" с дополнением "нейро", хотя собственно к мозговым структурам никакого отношения не имеет. Дальше решили работать так. Поскольку резервы точной коммуникации в психотерапии были исчерпаны, то решили применить абсолютно противоположную модель коммуникации, неточную. Они назвали это "Милтон моделью" по имени известного психотерапевта Милтона Эриксона. Он умел говорить обобщенными фразами и у его пациентов возникали внутренние яркие смыслы. Он был физически обездвижен, пользовался инвалидной коляской, но мог анализировать тонкие оттенки голоса, мимики лица и малейшие телодвижения. Поэтому он мог тонко расшифровывать внутреннюю динамику у своих клиентов. Это умение наблюдать – в противовес психоанализу, где на пациента даже не надо смотреть. Другой вопрос, насколько нужно придавать значение этим внешним сенсорным каналам. Здесь нужны разумные ограничения.

Перейдем к работе с переживанием собственного опыта.

Если внутренний опыт оценивается с точки зрения хорошо-плохо, тогда у человека невыполнимая задача, поскольку он никогда не достигнет состояния хорошо, из-за того, что всегда что-нибудь плохо. Умение видеть оттенки помогает показать динамику. Решить проблему за один раз невозможно, но если идти маленькими шагами, то он начинает двигаться.

В заключение можно сказать, что НЛП это хорошая эклектика и компиляция различных теорий, которые так или иначе в науке представлены. С точки зрения продаваемости об этих теориях не говорят, а говорят об их обобщении и что "мы НЛП-исты". Я принес книгу "Миссия НЛП" – по названию это уже заявка на психорелигию. "Эта книга изменит Вашу жизнь", "Наука копирования совершенства" и другие подобные высказывания показывают, что авторы занимаются и самовнушением и внушают другим.

Существует два различных подхода к техникам. Согласно одному, можно различать метод и конкретную технику. По другому подходу, нет, нельзя и технику нужно описывать под тем брэндом направления, где она была описана. Это тема для обсуждения. По отношению к НЛП я могу сказать, что многие конкретные техники там просто украдены из других направлений. Например, "взглянуть на себя со стороны" – этот прием испокон используют и в психологии, и в педагогике. В НЛП он называется "диссоциация видения". Очень хороший прием, который позволяет реализовать эмпатию.

Есть точка зрения, что все техники нейтральны, а интенцию выражает сам психолог (часто невольно). Психоаналитик выражает одну интенцию, представители других направлений – другую идеологию. И именно через эту идеологию и окрашивается та или иная техника. На самом деле это большая проблема. Потому что мы можем сказать, что наша техника – это открытый диалог с клиентом, и можно так этот диалог построить и такие вопросы задавать, что сразу будет видна моя идеология. Отрешиться от своих эго-состояний никакому психологу не удастся, поскольку волей или неволей мы какое-то ценностное содержание пытаемся привнести. Психолог может выражать себя в роли отца или педагога, или взрослого человека и так далее.

Итак вопросы для обсуждения:

можно ли отделить технику от подхода?;

может ли быть техника идеологически нейтральной?

Каратецкий А. С.

Вот книга про НЛП "Из лягушек в принцы" Бэндлера и Гриндера. Магическое название и более того, можно доказать, что авторы занимаются именно магией. Это проходит через всю книгу. В книге постоянные перевертыши, так что с православной точки зрения от такого метода лучше быть подальше.

Можно поговорить о конкретных используемых ими техниках.

Например, о Павлове, всем нам знакомом – условный рефлекс и т. д., ничего нового.

То же можно сказать о выражениях "услышать свет", "увидеть звук" – все это мы тоже знаем, все это давно используется.

Все эти техники не нужно собирать в отдельный, определенный метод для того, чтобы с нами как-то взаимодействовать.

С самого начала нас начинают вводить в некую "добровольность", так что мы сами соглашаемся с теми или иными правилами игры. То есть для начала нас делают соучастниками.

"Все, что мы собираемся вам здесь сказать – это ложь. Поскольку у вас нет требований к истинным и точным понятиям, на этом семинаре мы постоянно будем вам лгать. Между точными и другими учителями существует лишь два различия. Первое: мы на наших семинарах в самом начале предупреждаем, что все, что мы скажем, будет ложью, а другие учителя этого не делают. Большинство из них верит в то, что провозглашает, не осознавая искусственности своих утверждений. Второе отличие состоит в том, если вы будете действовать так, как будто наши утверждения действительно истинны, то убедитесь, что они работают. Как люди, чьей целью является создание моделей, нам совершенно не интересно, правдивы ли наши утверждения, точны ли они, могут ли быть подтверждены данными из неврологии. Мы интересуем только тем, работают ли они". Так начинается книга. На мой взгляд "Обыкновенный фашизм" начинался примерно так же: тысяча лет Рейха и ничего другого. И в НЛП примерно с этим посылом идет весь метод, построенный на внушении. Потом нас вводят в галлюцинации, используя метод гипноза.

Если вспомнить случай о больном и ЦРУ, здесь он тоже приводится. Кончается он словами: "Человек выписался". Вы думаете, он перестал быть агентом ЦРУ? То есть метод его не вылечил, а всего лишь сделал социально приемлемыми. Какое здесь может быть православие? В США довольно много людей, которые в ладах с своим обществом, с своим государством, политикой. Нам с ними не по пути. По статистике общества психиатров США каждый 5-й американец провел в сумасшедшем доме 2 года жизни. То есть, если смотреть в среднем, на каждого американца приходится почти полгода сумасшедшего дома. Люди, которые не прошли какие-нибудь реабилитационные курсы, редкость.

Без сомнения, каждая техника имеет право на существование. Более того, они работают. Чтобы понять, что значит сама техника, нужно посещать занятия, тренироваться, нужно иметь руководителя.

Для начала авторы добиваются нашего доверия через манипуляцию. А потом подводят к словам: "Итак, у вас в жизни два выбора. Вы можете быть либо множественной личностью (то есть шизофреником – А. К.), либо роботом". Роботом по определению ни один человек быть не захочет, значит пускай будет шизофрения. И в другом месте они пишут, что раздробление восприятия это норма. По их мнению между госпитализированными больными шизофрениками и людьми в нашей аудитории существует только два различия. 1) вы имеете хорошую стратегию проверки реальности, 2) содержание наших галлюцинаций социально приемлемо. То есть на самом деле такой подход ведет к тому, что человеку дозволено всё. Раз это галлюцинации, то мы пересекаем грань табу. В галлюцинации можно позволить себе всё.

Дальше нам опять дан пример того, как человек, находящийся в сумасшедшем доме, должен смоделировать свое поведение, если у него есть тяга пить кровь. Авторы пишут: "Пить кровь в нашей культуре не принято. Мне приходилось жить в стране, где это нормально. Члены восточно-африканского племени масаев только занимаются тем, что садятся в круг и пьют кровь из чашки, и никаких проблем... с тем, парнем, который пил кровь из чашки, мы поступили так... Мы присоединились к его реальности, так, что он начал нам доверять. Затем мы дали ему задание – определить, какую часть его переживаний остальные люди в палате могут принять. Мы не говорили ему о том, что реально, а что нет, а просто попросили назвать те переживания, которые другие люди могли бы с ним разделить...". А дальше описывается как они вывели его из этого состояния – не в том смысле, что он перестал пить кровь, а то, что он стал это делать наедине. И это написано в книге, которая по сути предназначена не для специалистов, а для самого широкого круга.

Это их метод утверждать: "Все есть ложь", – так можно опорочить любой другой метод, но продвинуть свой.

Что касается магии. Авторы пишут, что своим методом они могут достигнуть того же. Например, на 67 странице они пишут о том, что они знакомы с шаманом, который использует то же, что и мы. И это работает, что у него, что у нас. Эта мысль в книге, что это – магия, присутствует все время. И их главный постулат в начале книги "верую", добровольность – это постулат абсолютно сакральный, магический: вначале формулируется это, а дальше мы отдаемся некоему духу, некоторой идее. И она будет действовать на нас. Это, что касается общего метода.

Что касается конкретных техник, пожалуйста, вот одна из них: "одностороннее соединение, проникновение, слияние в состоянием собеседника". Состояние "аптайм" ("оптайм"), в котором "мы находимся всецело в сенсорном опыте и вовсе не имеем сознания". И дальше: "Мы не осознаем наших внутренних чувств, картин, голосов – ничего внутреннего. В таком состоянии я нахожусь в своем сенсорном опыте, связанном с вами, и слежу за вашими реакциями, и продолжаю менять свое поведение до тех пор пока не получу от вас нужную реакцию. В данный момент я знаю, что я говорю, потому, что слушаю себя извне". И это на грани с колдовством с общением с падшими духами. Что касается применения трансовых состояний, то цитата заканчивается словами: "это один из многих видов транса, кстати, весьма полезный...".

Кстати, "конгруэнтность своему сенсорному опыту" – это дело всей жизни. "Сейчас я могу видеть, слышать, ощущать то, что два года назад казалось экстрасенсорной информацией. Это касается моего желания посвятить часть времени и энергии на выработку способности различения как внутренней, так и внешней реальности". Это пишет сам психотерапевт о своем внутреннем мире: здесь не может быть места ни Богу, ни религии.

Отец Алексий Мороз.

Все, что создается в науке, создается по определенному социальному заказу. Вот НЛП возникло для чего, по какому заказу? Мы знаем, что в то время был заказ манипулирования общественным сознанием. И как лучше манипулировать сознанием, этому НЛП и посвящено. Вот, например, техника, гипноза. Приемлем ли гипноз с христианской точки зрения. И когда мы обращаемся к святым отцам, то однозначный ответ – нет. Почему? – Насилие над волей. Господь не насилует волю человека, оставляя ему право выбора, а мы помимо его воли воздействуем на его подсознание внушением, гипнозом. Это с православной точки зрения духовно неприемлемо. А если еще учесть Эриксоновский гипноз, гипноз наяву, который является широко употребимым на Западе и важен для НЛП, то тем более это нам просто не подходит.

Лепехин Н. Н.

По поводу огульной критики НЛП. Меня настораживает, что такая критика может применяться к другим, менее опасным подходам. НЛП это действительно Нью Эйдж в чистом виде, я полностью с этим согласен. Это еще не магия, но уже психорелигия. Но есть и другие подходы в психологии и если мы будем оценивать их также зубодробительно, то ничего хорошего из этого не получится.

Шеховцова Л. Ф.

Если вернуться к нашим критериям, то по ним некоторые из техник НЛП могут получить средние, то есть приемлемые, значения. Но вот НЛП в целом как метод будет оцениваться совсем по другому и весьма низко. Тогда здесь что мы оцениваем: отдельные техники или их интеграцию в качестве метода? НЛП это целое направление, да плюс еще идеология, которая тоже подлежит оценке.

Свящ. Алексий Мороз.

Если мы оцениваем весь метод, то он оккультноцентричный по своей направленности. Но можно выбрать отдельные техники, которые не несут этого в себе и которые можно рассматривать отдельно. Мы не приемлем общий подход самого направления, мы видим его корни, что он создан для манипуляции сознания – для создания общества массовой культуры. Мы это понимаем. Но если говорить об отдельных техниках, то их можно анализировать отдельно и что-то оттуда выбрать. Что касается мировоззрения. Мы как православные люди стараемся оценивать науку психологию с православной точки зрения. Мы отрабатываем свой путь с точки зрения нашего мировоззрения, но пытаемся использовать то лучшее, что есть в психологических системах, отбрасывая вредное. В западной психологии есть тенденция относиться к человеку, как к машине, это мировоззренчески нам неприемлемо, ибо теряется человек как образ Божий. Это не согласуется с нашими внутренними, духовными установками. Что касается представления критики для внешнего мира – это другой вопрос. Здесь уже нужно смотреть подходы, язык и так далее. Что касается нашей практической деятельности, то мы уже на первом этапе отметаем то, что не соответствует нашим глубинным, духовным установкам.

Заключение.

Шеховцова Л. Ф.

Итак, можно констатировать, что православными психологами в первом приближении разработаны общие критерии и принципы для оценки психотерапевтических методов с точки зрения православного мировоззрения. Конечно, эту работу нельзя считать законченной, она потребует еще больших усилий и внимания – и нашего, и наших православных коллег, ибо является чрезвычайно актуальной для православной практики и помощи клиенту. Представляется необходимым уже сейчас, основываясь на преложенных критериях, оценить наиболее популярные психотерапевтические методы, пропустить их как бы через "критическое решето" и отобрать приемлемое в "православную корзину". Хочется выразить надежду, что эта работа будет продолжена не только нами, но и другими нашими православными коллегами!