ПРАКТИЧЕСКИЙ СЕМИНАР МЕТОДЫ ПРАВОСЛАВНОЙ ПСИХОЛОГИИ И ПСИХОТЕРАПИИ

ПРАКТИЧЕСКИЙ СЕМИНАР

МЕТОДЫ ПРАВОСЛАВНОЙ ПСИХОЛОГИИ И ПСИХОТЕРАПИИ

Шеховцова Л. Ф.

   Сегодня тема нашего практического семинара "Методы православной психологии и психотерапии". Важный вопрос. Когда мы, православные психологи и психотерапевты, собирались вместе и пытались понять, как нам работать, то наши секулярные коллеги спрашивали: "А какие у вас техники, приемы, особые технологии?". Поскольку каждое современное направление психотерапии имеет свой метод, я говорила, что у нас нет никакого особого метода, и как-то начинала сразу комплексовать. Но по прошествии этих лет, я считаю, что в этом ничего страшного нет. В результате многолетних размышлений я пришла к убеждению, что все-таки главный метод православной психологии и психотерапии – это диалог и беседа.

    У нас уже был семинар по критериям оценки методов – какие из них неприемлемы с точки зрения христианского мировоззрения. Первое в отношении метода, чтобы он не противоречил христианскому мировоззрению. И второе, чтобы он не подавлял свободу клиента.

    Исследования эффективности психотерапии, проводимые светскими психотерапевтами, показывают, что она у разных психотерапевтических школ приблизительно одинаковая. И обнаружился еще такой неожиданный факт, что вообще то эффективность психотерапии низкая: имеется только около 16 % людей, прошедших психотерапию, которым она помогла. И еще эти исследования показали, что эффективность психотерапии зависит, в основном, от взаимоотношений клиента и психотерапевта, а не от используемых техник и методов. С этой точки зрения особого внимания заслуживает клиент-центрированный подход Роджерса, где никаких специальных приемов не используется, но необходима подлинность, искренность психотерапевта. Три основные положения Роджерса: необходима эмпатия, необходимо приятие клиента, и нужно хотеть и уметь его слушать. Это все то, что составляет основу любого диалога, любой беседы. В православном контексте все это обязательно должно быть. Тиллих, протестантский богослов, утверждал, что в общении между людьми должна быть вслушивающаяся любовь, которую в христианстве, вероятно, и называют агапе.

    Правильно, наверное, диалог называть "методом общения", который призван помогать человеку. У православного психолога Тамары Александровны Флоренской есть замечательная работа "Диалог в психологическом консультировании". Она там излагает основные принципы диалога и тоже не говорит о каких-то особых методах. Основными принципами построения диалога должны быть открытость, отсутствие предубеждения по отношению к клиенту, свобода вступления в диалог, субъект-субъектные отношения (а не субъект-объектные, что характерно для медицинских моделей психотерапии). Флоренская говорила также о необходимости доминанты на собеседнике, о сопереживании. И еще она подчеркнула такой принцип, как вненаходимость: то есть сопереживая, сочувствуя клиенту, психотерапевт должен не терять контроль над собой. Последнее, конечно, не так просто и вот это и можно было бы назвать какой-то техникой, но по моему убеждению консультирование есть в первую очередь "технология" высокой культуры общения и в принципе там никаких особых техник нет.

    Что же касается секулярной психотерапии, которая очень любит техники и приемы, то я должна сказать, что меня как-то очень коробит, когда, например, называют "техникой" улыбку, посмотреть в глаза, поздороваться. Мне кажется, что это элементы культуры общения и язык просто не поворачивается все это называть техниками. Конечно, психотерапевт должен обладать высокой культурой общения: и улыбаться, и замечать невербальные реакции клиента, и выражать свое эмоциональное состояние. Но не нужно называть все это техниками.

    Кроме того, и сейчас об этом говорят все чаще, что главный инструмент психолога это его собственная личность. Поэтому психотерапевт должен быть личностью с такой высокой коммуникативной культурой, с определенным мировоззрением, с определенными ценностями.

    Могут быть некоторые вспомогательные техники, например, умение задавать вопросы. В консультировании существует определенная последовательность в порядке задавания вопросов, но это уже технические детали.

    Можно в диалоге использовать искусство майевтики (с греческого "родовспоможения"), то есть помочь клиенту осознать свою мысль, свою проблему – при помощи наводящих вопросов психотерапевта. Это сделать не просто, это уже мастерство, может быть, это и можно назвать техникой, но "технике" можно обучить, а обучить искусству (в высоком смысле) возможно ли?

    Если говорить о какой-то специфике православной психотерапии, то здесь, конечно же, можно использовать Библейский текст, Библейские притчи. И главное здесь мировоззрение самого психотерапевта, если он человек верующий, то его конечная задача подвести человека к церковной ограде, свидетельствовать о Божьей благодати и помощи. Это можно назвать такая катехизаторской функцией православного психотерапевта. Конечно, это надо делать очень осторожно и аккуратно, без давления.

    Мы уже говорили, что православная психотерапия имеет две задачи: частную и общую. Частная задача – это горизонталь психологических проблем, а вертикаль – это духовные проблемы. Здесь можно говорить о неких духовных прививках: когда с клиентом говорится о душевных проблемах, то постепенно появляется момент, когда можно говорить и о духовных проблемах. Это дело очень тонкое и деликатное, и разбираться с ним лучше на каких-нибудь конкретных примерах. Сегодня же мне больше хотелось бы говорить не о содержании, а о способе и форме работы.

    Еще мне хотелось бы напомнить, что одним из направлений работы православной психотерапии могло бы быть оказание помощи человеку при подготовки к исповеди. Это, конечно, особое направление и здесь важно понимать, где область работы психолога, где – священника, чтобы психологу не покушаться не на свою область. Если же человеку трудно назвать и осознать психологические корни своих грехов, здесь ему может помочь психолог. Ф. Е. Василюк в своей статье описал образец такой помощи, предлагаю его вашему вниманию и особенно присутствующим здесь батюшкам. Прежде чем приступить к обсуждению этого материала, я хотела бы дать слово архимандриту Иерониму, который занимается психотерапевтической практикой. Расскажите пожалуйста о своем опыте. Что Вы считаете приемлемым, что не приемлемым. Мы, православные психологи, пока рефлексируем проблемы, у нас нет готовых решений и Ваш опыт нам будет особенно важен.

Архимандрит Иероним.

    Я также в поиске, как и все здесь сидящие. В течение 20 лет я имел пастырскую практику и наблюдал за тем, с какими запросами приходят к пастырю прихожане. Я могу подтвердить, что нормальное распределение Гаусса работает и здесь. Я напомню, что по наблюдениям этого математика массовые случайные процессы имеют распределение, которое описывается определенной кривой, которая внешне похожа на слона (из "Маленького принца"), который проглотил слона. Есть понятие тела кривой Гаусса и ее крылья. Я это нарисую. Собственно говоря, я заметил, что в соответствии с учебниками пастырского богословия мы имеем в Церкви около 15 % людей, которые скажем так отличаются от основного большинства. Это люди, которые имеют некоторые психические заболевания. Священники, согласно пастырскому богословию должны отправлять их к врачу, это не наша компетенция. Еще примерно 15 % людей, которые приходят в церковь и имеют свой собственный духовный опыт, духовные запросы. Они спрашивают, как молиться, как оценивать некоторые возникающие при этом состояния и т. д. Этих людей волнуют в первую очередь их взаимоотношения с Богом. А 70 % людей приходят с житейскими и психологическими вопросами и эти люди остаются в общем-то без помощи. Нас в семинарии не учили, как работать в этом диапазоне. Наверное, это правильно, поскольку обучение психологическим методам работы для священника было бы легким путем. Когда священник решал бы проблемы психологическим образом, тогда он не помогал бы прихожанам подняться вверх, а опускался бы вместе с ними вниз. Таким образом, возникла проблема следующего свойства: как быть с проблемами 70 % людей, и у меня возникло желание дополнить свой багаж знаний данными психологической науки.

    Психология как систематическая наука возникает не так давно. Мы знаем, что любое знание имеет период донаучный и собственно научный. В донаучный период накапливается эмпирический опыт, затем появляется научный метод, который позволяет этот опыт обработать, находить в нем закономерности и возвращать это знание тем, кому это необходимо и важно.

    Как молодая наука, психология очень бурно развивается. Здесь можно привести такое сравнение: есть океан, есть множество морей (направлений) и у них есть еще множество заливов. Поэтому мы имеем в настоящее время достаточно много психологических направлений и различных школ, уже внутри каждого направления. И поскольку, как Вы уже сегодня сказали, многие люди пришли в психологию с определенными позициями – часто мы наблюдаем субъект-объектные отношения, которые являются препятствием для решения проблем души. И, конечно, мы не можем использовать те методы и приемы, которые сделаны с этой точки зрения. Здесь можно разделить не только теоретические и практические вопросы, но и еще, я бы сказал, вопросы технологические, экзистенциональные, смысловые. Это важно, потому что ответы на вопросы, что мы делаем и зачем, нам нужно искать внутри Церкви. Церковь накопила колоссальный объем эмпирического знания. На мой взгляд в XX веке возникла возможность научного понимания всего этого наследия. Я вижу свой интерес именно здесь.

    В настоящее время перед психологической наукой стоят большие задачи и я думаю, что каждый из нас там найдет свое место, выберет свое направление, свое море, в этом океане. Мы же, здесь собравшиеся, я думаю собрались для того, чтобы обсудить, по каким морям плавать, какие там бывают рифы или мели. Наша богоподобность включает в себя творчество, желание творить. Мы работаем не с красками, не с материалами, а с живыми людьми. В этом смысле наша работа очень благодарна, поскольку видны ее соответствующие результаты.

    Кроме того, приступая к психологической работе я решил, что наверное были в Церкви те, кто интересовались этими вопросами. Я обратился собственно к Феофану Затворнику, его книгам. Из прочтения его книги "Страсти и борьба с ними" я понял, что подходы к психологическому анализу души человека делались. Хотя они не были оформлены как научные изыскания.

    Вот, например, я хотел сообщить вам, что в Санкт-Петербургской Духовной академии накануне революции был прочитан курс православной психологии. Его читал, может быть Вы слышали о таком, старце Сампсоне (Сиверсе). В двухтомнике его биографии я читал о том, что он подготовил курс по православной психологии и единожды его прочитал.

    Что касается практики, я знаю в Москве есть случаи, когда при храмах работают психологи. Есть и такой вариант: батюшка служит в храме, а матушка получила психотерапевтическое образование и тоже выполняет свою работу. Я думаю, здесь возможен хороший тандем – не только в тех организациях, которые занимаются реабилитацией наркозависимых и алкоголиков, но и в обычных приходах, где понимают важность этих проблем.

Выводы.

Шеховцова Л. Ф.

     Итак, как показывает наш диалог, большинство прихожан нуждаются в психологической помощи. Я полагаю, все согласны с тем, что главный метод православной психотерапии – диалог, беседа (есть даже образ Богоматери Беседной). Условием эффективности диалога является высокая культура общения психотерапевта, которая проявляется в умении слушать, задавать вопросы, сопереживать собеседнику, любить его как ближнего своего. Главным же "инструментом" психотерапевта является его собственная личность.