Вы здесь

2. ИЕРЕЙ ВАДИМ НИКОЛАЕВИЧ УЛЬЯНОВСКИЙ, ПРОЯВЛЕНИЕ В ОБЩЕНИИ ГОРДЫНИ И НЕАДЕКВАТНО ЗАВЫШЕННОЙ САМООЦЕНКИ ЛИЧНОСТИ

Религиозная организация – духовная образовательная организация высшего образования

«САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ

РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ»

________________________________________________________________________________________________________________

КАФЕДРА ЦЕРКОВНО-ПРАКТИЧЕСКИХ ДИСЦИПЛИН

ИЕРЕЙ ВАДИМ НИКОЛАЕВИЧ УЛЬЯНОВСКИЙ

ПРОЯВЛЕНИЕ В ОБЩЕНИИ ГОРДЫНИ И НЕАДЕКВАТНО ЗАВЫШЕННОЙ САМООЦЕНКИ ЛИЧНОСТИ

Выпускная квалификационная работа магистра

Санкт-Петербург

2018

Научный руководитель - Шеховцова Лариса Филипповна, доктор психологических наук, профессор

Диссертация успешно защищена

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………….………4

ГЛАВА I. СУЩНОСТЬ И ХАРАКТЕРНЫЕ ЧЕРТЫ

ПРОЯВЛЕНИЯ ГОРДЫНИ……………………………………………………..10

Гордость и гордыня: сущность и характерные черты………………….10
Проявления гордыни: личностный и социальный аспект……………...22

ГЛАВА II. САМООТНОШЕНИЕ И САМООЦЕНКА ЛИЧНОСТИ…………32

2.1. Самоотношение как эмоционально-оценочный

компонент самосознания(по С.Р. Пантилееву)……………….………….32

2.2. Проблема завышенной самооценки личности……….……………….41

2.3. Проблема заниженной самооценки личности………………..……….49

ГЛАВА III. ПРОБЛЕМА ПРЕОДОЛЕНИЯ ГОРДЫНИ………………………60

3.1. Способы и средства преодоления гордости………………………….60

3.2. Коррекция завышенной самооценки личности……………………...71

ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………………….79

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ……….91

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность и научная значимость темы исследования.

Решение проблемы гордости и неадекватно завышенной самооценки личности является достаточно востребованным в богословии и психологии как отечественной, так и зарубежной. Тема не теряет своей актуальности с давних времен и до настоящих дней.

В современном мире, когда идеалы нравственности под воздействием «постхристианской» культуры становятся все менее ценны и востребованы, а гедонистические настроения усиливаются, в обществе появляется все больше прагматичных потребителей, которые обладают завышенным самомнением и ощущением вседозволенности. Агрессивно пропагандируемый эгоистичный стиль жизни, не оставляющий места любви к ближнему и следованию нравственным идеалам, становится наиболее привлекателен именно для молодого поколения. В современной педагогике и психологии, приверженных декларированию приоритетов индивидуализма, гордостное самоощущение редко по-настоящему оценивается в качестве крайне негативного индивидуального свойства. В данных условиях Церковь не может оставаться безучастной к подобным проблемам современного человека. Церковь видит не человечество, а человека – личность, поэтому пастырю крайне необходимо помочь человеку преодолеть страсть гордыни.

ГЛАВА I. СУЩНОСТЬ И ХАРАКТЕРНЫЕ ЧЕРТЫ ПРОЯВЛЕНИЯ ГОРДЫНИ

Гордость и гордыня: сущность и характерные черты

В Библии, на страницах книг Ветхого и Нового Завета, можно встретить немало упоминаний о страсти гордости и выражения крайне негативного отношения к этой страсти и её проявлениям. Например, в Евангелии от Марка (Мк. 7, 21-23) ὑπερηφανία упоминается в числе 12 злых помыслов, исходящих «извнутрь, из сердца человеческого». Апостолом Павлом гордость включена в число множества пороков, овладевающими людьми (2 Тим. 3, 1-9; Рим. 1. 30). Апостолы Иоанн и Иаков предостерегают против неё (ἀλαζονεία, ἀλαζονείαις) (1 Ин. 2, 16; Иак. 4, 16). Упоминания об этой страсти и её последствиях содержится также в следующих книгах Ветхого и Нового Завета: Быт. 3, 5; Ис. 14, 13-14; Пс. 51, 7; Иез. 7, 10; Иер. 13, 9-10, 15; Мф. 4, 3-10; Ин. 8, 50; 1 Петр. 5, 1-6; Рим. 12. 16.

В святоотеческой традиции гордость включается в число восьми основных греховных страстей или пороков (прп. Иоан Кассиан Римлянин, прп. Ефрем Сирин, свт. Игнатий (Брянчанинов) и др.). Наряду с тщеславием, характерной особенностью гордости является способность усиливаться при отвержении других, «плотских» страстей (прп. Иоанн Кассиан), а прп. Иоанн Лествичник называет гордость «крайним убожеством души»[1].

Под «страстью» при этом понимается «сильное и длительное желание», ставшее осознанной потребностью, определившееся благодаря прежнему опыту её удовлетворения»[2].

По словам свт. Иоанна Златоуста, начало греха – гордость первое побуждение ко злу или основание его[3] сколько ни совершали бы мы добрых дел, этот порок не позволяет им укрепиться в нас. Основой всех страстей признает гордость и прп. Иоанн Лествичник. Прп. Иоанн Кассиан Римлянин отмечает, что эта страсть хотя последняя по времени борьбы с пороками, но по времени происхождения она первая и «нет никакой другой страсти, которая бы так все добродетели истребляла, лишала человека всякой праведности и святости.., как гордость»[4].

По словам прп. Исаака Сирина, тем, «…которые в мыслях своих превозносятся перед благостию Божиею и оскорбляют гордостию своею Божию благость» приходится претерпевать множество искушений, в числе которых «явные демонские искушения, превышающие приделы душевных сил; отъятие силы мудрости.., жгучее ощущение в себе блудной мысли.., совершенное заблуждение ума»[5] и т.д.. Прп. Иоанн Кассиан Римлянин полагает, тщеславие и гордость тесно связаны между собой, усиление одной порождает другую. Авва Дорофей разделяет гордость на первую и вторую: «Первая гордость есть та, когда кто укоряет брата, когда осуждает и бесчестит его как ничего не значащего, а себя считает выше его. Таковой, если не опомнится вскоре и не постарается исправиться, то мало-помалу приходит и во вторую гордость, так что возгордится и против Самого Бога и подвиги и добродетели свои приписывает себе, а не Богу, будто – как сам собою совершил их, своим разумом и тщанием, а не помощью Божией[6].

По мнению прп. Ефрема Сирина, превозноситься, значит почти то же, что укорять Бога собственными заслугами; так и в быту, если кто даст что-либо другому в дар, а потом возгордится этим, то милость его обратится в ничто и отвергнет от него ближнего[7].

Различить самое зарождение гордости нелегко. Прп. Паисий (Величковский) предостерегает, когда постятся, но не осознают, к какой добродетели ведет подобный пост, тогда «диавол... повергает во чрево их семя радостного мнения, от него же... воспитуется внутренний фарисей» и, день ото дня укрепляясь, переходит в гордыню; и, хотя св. мужи Павел и Петр, требуют великой предосторожности, чтобы не иметь поползновения к высокомерию, ничто так не побуждает к гордости, как сведущая о своих многих заслугах совесть и душа, живущая в уповании на оные.

Отличительной чертой гордости является неспособность замечать собственных, наиболее существенных недостатков, гордость приводит к самонадеянности и своеволию. Гордыня может рассматриваться в качестве формы идолопоклонства. У людей в обычае, говорит прп. Исидор Пелусиот, превозноситься родом, или мудростью, или имуществом, или красотою, чином - но это чуждо Божественным законам и нисколько не помогает тем, кто, «будучи взяты из земли, снова обратятся в землю».

По словам прп. Симеона Нового Богослова, если человек испытывает сильное страдание, терпя оскорбления, «пусть узнает из этого, что он носит внутри древнего змия», еслии будет отвечать с горечью, даст силу змию изливать яд в его сердце, наконец, благое расположение души такого человека станет добычей змия - с тех пор этот человек будет жить для греха и станет мертв для праведности. Из снисхождения к человеческим слабостям, говорит авва Дорофей, «можно нам вообще не гордиться; если же кто сего совсем избежать не может, то хоть бы гордился преимуществом монашеских дел, а не чем-либо мирским»[8].

Существует форма духовной гордыни, проявляющейся в том случае, если человек, идущий по пути подвижничества, стремящийся обрести чистоту сердца, в первую очередь проявляет заботу о том, чтобы добиться очищения от страстей. Подобной гордыней искушаются победившие многие другие пороки. Бес гордыни, говорит прп. Максим Исповедник, обладает двояким лукавством: он либо убеждает монаха, что все добродетельные дела он совершил сам, без помощи Божией, либо, если монах не поддается, внушает презирать менее совершенных братий.

На вопрос, чем одолеть человеку помысл гордыни, если после многого труда, борений, стяжания добродетелей он все еще преследует его, прп. Исаак Сирин отвечает: «…когда приосенит тебя благодать.., не превозносись и не помышляй, что достиг необуреваемой пристани… не думай.., что ты выше многих»[9]. В том случае, если в душе человека возобладает высокомерие, то вся его жизнь делается нечистой, даже несмотря на то обстоятельство, что пребывал он исполняя подвиги целомудрия, девства, постничества, молитвы и милостыни, а также иных добродетелей.

От человека, пребывающего в гордыни, говорит прп. Исаак Сирин, удаляется промыслительный ангел, находящийся поблизости от него. Прп. Авва Дорофей различает гордыню мирскую и гордыню монашескую: мирская та, когда кто гордится перед ближним, что он богаче, красивее, благороднее, носит лучшую одежду; монашеская, когда кто превозносится, что он упражняется в бдении, в посте, что он благоговеен, ведет правильную жизнь[10]. По словам прп. Симеона Нового Богослова, когда ум, похищенный гордостью, погружается в нее и думает, что он есть нечто сам по себе благодаря своим подвигам, тогда благодать, невидимо просвещающая его, отходит и вскоре оставляет его пустым.

«Кто хочет сам победить гордыню, тот непременно падет или в ту страсть, с которой борется, или в побочную»[11], – говорит свт. Феофан Затворник. Собственный труд, старание никогда не заменят божественного дара, сообщающегося по милосердию Божию. Если хочешь препобедить гордыню, наставляет прп. Ефрем Сирин, что бы ты ни делал, постишься ли, поешь ли псалмы и т. п., не говори, что делаешь это собственными силами, но при Божией помощи и при Божием покровительстве.

Святые отцы призывают смирением и молитвой бороться с гордыней «Если знак погибели, то есть гордости, есть, когда кто возносится и малыми и незначительными делами, то спасительный признак смирения есть смиренно думать о себе и при великих начинаниях и совершенствах». Если хочешь избавиться от страстей, которые утверждаются и укрепляются помыслами гордыни, говорит прп. Марк Пустынник, «имей незабвенно в сердце твоем смирение Господне, что Он и чем сделался ради нас». Чтобы победить гордыню, необходимо познать смирение Господа Иисуса Христа, ведь гордость наша низлагается Его смирением (свт. Тихон Задонский).

Авва Дорофей говорит в поучении о смиренномудрии, сопротивляется первой гордыни, потому что почитающий себя ниже кого-то уже не может гордиться перед ним; а непрестанно молящийся Богу противится второй гордыни, ибо очевидно, что смиренный и благоговейный, знающий, что без помощи Божией невозможно обрести никакую добродетель, не перестает молиться Богу, чтобы Он явил ему милость. В том случае, если во время молитвы присутствует наличие гордостного устроения в душе, то молящийся в подобном душевном состоянии впадает в величайшее искушение. Молитва гордого оскорбляет Бога. Когда же «страсти душевредныя начнут усмирятися и утихать,- когда менее гордости» - это означает, что «душевная немощь начала исцелятися». Кичливость, по словам прп. Иоанна Лествичника, сплетается с мужеством, как ядовитое растение с кипарисом; тьма чужда света, и гордый чужд всякой добродетели»[12].

Одним из ведущих положений христианского мировоззрения стало положение об иерархичности устройства мира. Представление о космосе как иерархической системе, в которой для всякой вещи определяется свое место по чину, находит выражение в сочинениях Псевдо-Дионисия Ареопагита. В сочинении Иоанна болгарского экзарха «Шестоднев» сказано: «какое зло кому бы то ни было нарушить свой чин и безбоязненно преступать установленные ему пределы». Автор поясняет свою мысль на следующих примерах: «Море мутимое бурями, воздымаясь на соседку землю и обрушиваясь, стыдится песка и не любит преступать определенных границ, но, как конь бегущий удерживается уздою, так и море, видя неписаный закон, песком начертанный, возвращается в свои пределы»[13].

Стремление твари нарушить свой «чин», трактовалось как противостояние замыслу Творца - гордыня. В Творении прп. Ефрема Сирина, в главе третьей «В низложении гордыни» дано превосходное описание природы гордыни и противоположной ей добродетели, которой является смирение. При отсутствии смиренномудрия, всякий подвиг, всякое воздержание, всякое подчинение, всякая нестяжательность и всякая многоученность делаются напрасными, поскольку, как начало и конец доброго – смиренномудрие, так начало и конец худого – высокоумие.

В трудах ств. Игнатия (Брянчанинова) гордость сравнивается с некой утонченной формой идолопоклонства, впадая в которое, человек присваивает себе место Бога, лишаясь тем самым благодатной поддержки на пути спасения души. Таким образом, сущностью гордости является «отвержение Бога и поклонение самому себе»[14]. Причиной первого грехопадения, разделившего тварь со своим Творцом, стало превозношение творения.

По мнению свт. Игнатия, уделом «нечестивых горделивцев, преисполненных самомнения и плотского мудрования», является вечная смерть души, «состоящая в решительном отчуждении от Бога, у усвоении себе ненависти к Богу и человечеству, той ненависти, которой заразил себя сатана, и которую он сообщает всем, вступившим в общение с ним»[15].

По причине собственной неспособности замечать своей немощи, гордый человек едва ли может считаться христианином, не осознавая гибельности своего духовного состояния, он полагает, что не имеет нужды в Божественном заступлении. «Зараженных гордостным, ошибочным мнением о себе», – говорит свт. Игнатий, – «признающих покаяние излишним для себя, исключающих себя из числа грешников, отвергает Господь»[16].

У свт. Тихона Задонского есть такое рассуждение о гордости: «Премерзкий грех есть гордость, но мало от кого познается, яко глубоко в сердце сокровен есть. Начало гордости есть незнание себе самого. Сие незнание ослепляет человека, и так человек гордится». Знаки гордости: 1) Славы, чести и похвалы всяким образом искать. 2) Дела выше сил своих начинать. 3) Во всякия дела самовольно мешаться. 4) Себе без стыда возвышать. 5) Других презирать. 6) Чести лишившися, негодовать, роптать и жаловаться. 7) Высшим быть непокорну. 8) Добрая себе, а не Богу приписывать. 9) Во всем показываться тщаться. 10) Других дела пересуживать. 11) Погрешности их возвышать, хвалу уменьшать. 12) В слове и поступке надменность некую показывать. 13) Исправления и увещания не любить, совета не принимать. 14) Не терпеть в уничижении быть, и прочая[17].

Святой Праведный Иоанн Кронштадтский в дневнике «Моя жизнь во Христе» говорит следующее: «Крепко наблюдай за проявлениями гордости: она проявляется незаметно, особенно в огорчении и раздражительности на других из за самых неважных причин… Кто заражен гордостию, тот ко всему наклонен оказывать презрение, даже к предметам святым и божественным: гордость мысленно уничтожает или оскверняет всякую добрую мысль, слово, дело, всякое творение Божие. Это мертвящее дыхание сатаны… Гордость в вере проявляет себя тем, что гордый дерзает поставлять себя судьей веры и Церкви и говорит: я этому не верую и этого не признаю; это нахожу лишним, это ненужным, а вот это странным или смешным»[18].

Начало греха есть гордость. Гордость, как грех, никогда не бывает одна, порождая вереницу связанных с ней грехов. Гордый человек ищет похвалу, себя возвышает, других презирает, высшим не покоряется, совет не принимает, обижается, не может простить, помнит зло, не хочет уступить, не может признаться в ошибке, хочет быть лучше других, своевольничает и т. п. Таким образом, гордость есть не только грех, но и начало и источник всякого другого греха и зла. Очень часто не глупый, интеллигентный и образованный человек из-за гордыни превращается в глупца.

Человек постоянно грешит и имеет много греховных привычек, и все это не только ему, но окружающим его людям существенно осложняет жизнь. Чем более человек порабощается гордыне, тем труднее ему жить, тем более он закоснел во зле и не понимает это, а если знает, то не умеет из него выбраться. Чем более он гордится, тем труднее ему нормально общаться, любить по настоящему, быть любимым. Испытывая скорбь, гордящийся человек «поглощен своим горем, окружающий мир тускнеет и меркнет в его глазах; он ни о чем не может ни думать, ни говорить, кроме, как о своем горе; он живет им, он держится за него, в конце концов, как за единственное, что у него осталось, как за единственный смысл своей жизни»[19].

Согласно прп. Ефрему Сирину, отличитильным свойсвом гордости является также и то, что под её действием происходит ослепление человеческого ума. «Превозношение ослепляет умные очи, а смирение просвещает их любовью, ибо Господь «научает кротких путем Своим (Пс. 24,9)»»[20]. Гордый человек обнаруживает чуждость ему страха Божия и лишается основы для духовного совершенствования.

Гордость представляет собой «с трудом врачуемое зло», отвергающее «целительно вречевство», в этой связи, гордящийся человек может быть уподоблен самоубийце[21]. Среди прочих греховных страстей, страсть гордости преодолевается наиболее трудно и остается с человеком надолго.

Грехопадение человека происходит постепенно, от первого маленького, и кажется, безобидного действия он может падать все дальше и дальше, покамест грех не станет привычкой. Святые отцы подвижники христианского аскетизма и благочестия различают пять стадий (степеней) греха: прилог, сочетание, сложение, пленение и страсть. Эта постепенность относится ко всем грехам, маленьким и большим: скажем, лень, ложь, обман, кража или алкоголизм и наркомания - все они могут стать страстью.

С научной точки зрения, сформулировать наиболее полное определение гордости довольно непросто, про причине разнообразия проявлений, в той или иной мере связанных с данным явлением: гордыня, высокомерие, надменность, тщеславие, чувство превосходства, самолюбие, самовлюбленность, завышенная самооценка, непомерное самомнение и пр..

Подобные проявления могут быть связаны со свойствами характера или проявляться эпизодически. Черты характера относятся к вопросам индивидуальных различий, впрочем, многие исследователи едины в том, что не существует людей, в той или иной мере не наделенных гордостью.

Ещё Ч. Дарвин отмечал, что «изо всех сложных эмоций, гордость, вероятно, выражается наиболее отчётливо... гордый человек демонстрирует сознание своего превосходства над другими, поднимая голову и выпрямляясь». Среди других внешних признаков гордости – ясная и напористая речь, уверенный взгляд, выпяченная грудь, блеск в глазах. Обычно, гордыня тесно связана с показным, демонстративным поведением, придавая желание оказаться на людях, быть замеченным.

Свт. Фефан Затворник называет первыми порождениями самости «гордость или вообще жажда возвышения, корыстолюбие, или любостяжание, и плотоугодие или, полнее, жажда наслаждений и удовольствий всесторонних»[22].

Наиболее развернутым примером интерпретивистского анализа эмоций является дэвидсоновский анализ гордости Д. Юма. Д. Дэвидсон не претендует на точную реконструкцию взглядов Д. Юма, его целью служит выявление скрытых возможностей, заложенных в подходе Юма к анализугордости. В качестве причины гордости здесь указывается вера, связывающая гордящегося с предметом его гордости, связанная с позитивной установкой в отношении данного предмета.

В качестве содержания подобной уверенности выступает факт обладания предметом гордости. Гордость является разновидностью суждения гордящегося о собственной ценности. Вопросу о направленности гордости сводится значительная часть дискуссий о ней, в частности, Д. Юм посвятил ему всю первую часть второй книги своего Трактата»[23].

Несмотря на то, что Д. Юм исходит из своей теории «ассоциации впечатлений», его анализ гордости в некоторых отношениях может считаться образцовым. Д. Юмом различается объект и причина гордости. Объектом гордости, когда она уже переживаема человеком, является он сам, его «Я». Внутри причины Юм различает «качество», вызывающее аффект, и «предмет», к которому данное качество относится. Основной тезис Юма заключается в том, что для того чтобы некоторое качество вызвало гордость, оно должно вызывать чувство удовольствия) а предмет должен быть так или иначе связан с человеком, испытывающим гордость.

Вероятно, по мнению Д. Юма, данное качество не обязательно должно быть нормативным или одобряться кем-то ещё, кроме самого гордеца. В конце своего обсуждения предметов гордости ученым делается оговорка о том, что чужое мнение - это «вторичная причина, которая имеет равное влияние на наши чувствования». Репутация и имя не менее важны, чем добродетель, красота или богатство, более того, последние сами по себе, не подкрепленные мнением других людей, оказывают на многих незначительное влияние.Мнение других действенно в силу следующих обстоятельств: подтверждает уже существующее мнение о себе (я помню о своей пристрастности и рад положиться на независимое суждение), или даже открывает их для меня; вызывает отклик через «симпатию», т.е. способность воспринимать, перенимать чужие мнения и чувства.

Симпатия, по Д. Юму, способна действовать даже вопреки рациональному убеждению. Мнение других либо только усиливает гордость, которая могла бы возникнуть и без него (хотя и более слабая), либо передаётся непроизвольно. Только в том случае, если бы этот способ возникновения гордости был для Д. Юма основным, можно было бы считать, что он понимал ее как социальную эмоцию, в рассматриваемом смысле. Аэто вряд ли так, если учесть место, отведённое им обсуждению симпатии, и его прямые обобщающие формулировки причин гордости. Несоциальную природу гордости, по Д. Юму, подтверждает и то, что он никогда не противопоставлял её стыду (общепризнанной социальной эмоции), а всегда рассматривал в паре с униженностью.

Современные авторы, пишущие о гордости, находятся во многом под влиянием Д. Юма[24],но обычно расходятся с ним как раз в отношении социальности гордости. Считается, что предметом гордости должно быть только нормативное или одобряемое другими качество (гордящийся должен разделять это одобрение). Для всех таких толкований гордости характерно её противопоставление стыду. Так, согласно Д. Дэвидсону, среди причин гордости – вера в то, что общество одобряет или ценит людей, обладающих неким свойством, в сочетании с верой в то, что сам им обладаешь. По А. Айсенбергу, для гордости требуется три вещи: некоторое свойство, которое одобряется (либо расценивается в качестве желательного); которое распознается как принадлежащее мне, как моя неотъемлемая часть[25].

По мнению Г. Тэйлор, гордыня состоит в вере в возрастающую ценность собственной персоны, причем эта вера должна объясняться, в свою очередь, убежденностью в обладании тем или иным сознательно желаемым объектом. При этом ценность гордящегося находится в зависимости от того, в какое отношение им ставится он сам в отношении существующих норм.

Святыми отцами, которые относились к своему аскетическому подвигу с особым вниманием, различаются различные уровни развития греховной страсти гордости, в зависимости от её уровня и формы воздействия.

По мере проявления, гордость может быть разделена на три вида. Начальный уровень её развития характеризуется проявлением тщеславия, связанного с желанием слышать о себе хорошие отзывы окружающих.

На следующей стадии развития этого духовного недуга появляется стремление разглашать о своих добродетелях, проявляются бесстыдство и дерзость, ненависть в отношении любых упреков.

На третьей стадии гордости приобретается т.н. «бесовский нрав», связанный с крайней самонадеянностью и отвержением помощи Божией.

По своим проявлениям и характерным четам гордость может быть разделяема на «плотскую» (свойственны надменность, кичливость, отказ от монашеского послушания начальствующим и т.п.) и «духовную», которая побуждает кичиться собственными добродетелями, тем самым лишая возможной награды за действительные добродетели.

Таким образом, гордящемуся человеку свойственна уверенность в наличии в его распоряжении своего рода «личного капитала», благодаря которому происходит усиление его «Я», позволяющее ему иначе взглянуть на весь окружающий его мир. Тем не менее, одних подобных установок и желаний самих по себе не вполне достаточно для признания человека одержимым страстью гордости.

Чтобы можно было обоснованно говорить о человеке, как о гордящемся, такой человек не только должен обладать поводом для гордости, но и иметь несводимое к последнему стремление гордиться.

Проявления гордыни: личностный и социальный аспект

В течение длительного времени в богословской и аскетической литературе понятия гордости и гордыни употреблялись в качестве синонимичных. Различие преимущественно проходило по линии смысловых оттенков данных слов или носило контекстуальный характер.

Как отмечает иеродиак. Кирилл (Попов), «слово «гордыня», употребленное в Синодальном переводе, может являться эквивалентом не слова… «слава», а «наглость», дерзость». Слово же «гордость» синонимично таким понятиям, как «высокомерие», «надменность», «превозношение»[26]. Подробно анализируя этимологическое значение слов, имеющих в церковнославянском и русском языках значение гордости гордыни, автор не делает между ними принципиального различия.

На наш взгляд, контекстуальных анализ данных понятий, употребляемых в святоотеческой аскетической литературе, позволяет проводить различие не только по характеру проявления этой греховной страсти в каждом конкретном случае, но и по содержанию. Так понятие «гордость» имеет более широкий объем, в отличие от понятия «гордыни». Слово же «гордыня» указывает не только на индивидуальные особенности гордящегося человека, но и адресует к социальному аспекту данного явления. Так, если гордость может в той или иной мере оставаться «личным делом» гордящегося, его внутренним состоянием, мало проявляющемся вовне, то «гордыня» всего имеет не только внешние проявления в поведении, но и обладает социальным значением, накладывая отпечаток на все взаимоотношения гордящегося человека с окружающими его людьми.

Существует два рода гордыни, считает прп. Иоанн Кассиан: один искушает людей «духовных», а другой – «новоначальных и плотских». Плотская гордость характеризуется следующими признаками: в разговоре – крикливостью, в молчании – досадой, в веселии – громким смехом, в ответе – строптивостью, в речи – безрассудством, она сопровождается нетерпением, чужда любви, дерзка в оскорблениях, а в перенесении их малодушна, не признает повиновения, увещания, всегда готова настаивать на своем мнении.

Подобные проявления позволяют распознать возникновение гордости, преодолевая её. Свт. Игнатий (Брянчанинов) дополняет перечень названных признаков также и ересью, безбожием, невежеством и смертью души. Гордец унижает ближнего, завидует другим, кичится своим имением, бесстыдно проповедует свои труды, самохвалится, ненавидит обличения, а в результате, уповая только на себя, отвергает Божию помощь.

Одержимый гордыней упрекает Бога в том, что Он ему не помог, когда он просил Его. В таком случае надо бы человеку смириться и с сокрушением сердца всмотреться в себя – действительно ли он достоин того, чтобы Бог помогал ему. Ибо Господь все делает к пользе нашей, и если не получили просимого, то, – разъясняет прп. Иоанн Лествичник, – «или потому, что прежде времени просят; или потому, что просят не по достоинству и по тщеславию; или потому, что, получивши просимое, возгордились бы или впали в нерадение»[27].

Прп. Иоанн Лествичник рассказывает о послушнике, который, прервав беседу наставника, сам продолжал говорить; «я отчаялся пользы от его послушания, ибо видел, что он приобретает от него не смирение, но гордость»[28]. Гордый мстит за обиды, не способен к перенесению их, но кто не переносит обиды, не может переносить и несчастья. Надменный человек постоянно сокрушается и досадует; чем большей честью он пользуется, тем больше домогается ее, поскольку страсть эта не знает предела.

В описании свящ. Александра Ельчанинова, гордый человек – это зачастую «так называемый «темпераментный» человек, «увлекающийся», «страстный», талантливый, своей непрерывной активностью мешающий и Богу, и людям подойти к нему. Он полон, поглощен, упоен собой. Он ничего не видит и не чувствует, кроме своего горения, таланта, которым наслаждается, от которого получает полное счастье и удовлетворение»[29].

Б. Хелм, подобно Д. Юму, различает разные типы «объектов» эмоции. Гордость считается одной из «эмоций самооценки», объектом которой является человеческое «Я».Согласно Хелму, для любой эмоции существует возможность идентификации «формального объекта» (конкретное качество), «мишень» (предмет, которому относится данное качество) и «фокус» (имеющий значение для субъекта фоновый объект).

В том случае, если человек сердится на кого-либо за прерванный разговор, то мишенью его гнева будет прервавший его, фокусом – сам разговор, формальным объектом – досадное вмешательство другого лица. В случае гордости, мишенью и фокусом оказывается важный субъект.

В трактовке Ж.-П. Сартра[30] гордыня непременно требует присутствия Другого, придающее гордящемуся те или иные качества. Сходное понимание зависимости проявления гордыни от социального контекста можно проследить у Г. Зиммеля, Ч. Кули, Н. Элиасак, И. Гофмана, Т. Шефа, с точки зрения названных исследователей, гордость, подобно стыду, является нетолько социальной, но центральной эмоцией. Например, Т. Шефф считает гордость индикатором состояния социальных связей индивида, позволяющим отслеживать «температуру» социального отношения.

Известный дореволюционный исследователь христианского аскетизма С.М. Зарин отмечает, что «превозносясь своими достоинствами – действительными или мнимыми – внутренне..., одержимый гордостию на каждом шагу, кстати и некстати, неделикатно и бесцеремонно выставляет их напоказ, всеми путями подчеркивает свои труды и заслуги»[31].

Аналогичная трактовка гордости присутствует у психологов-когнитивистов: если гордость является сознанием подтверждения позиции моего «Я» в моей системе основного ролевого конструкта, то предметом гордости является любой объект, служащий подобному подтверждению. Источник гордости в контексте названной позиции составляет нечто, называемое в обыденной речи называется её «предметом». К примеру, если человек считает, что испытывает гордость от совершенного поступка, то настоящим источником гордости служит то или иное приписываемое качество или репутация, а не сам поступок.

Грехопадение Адама состояло в непослушании, ставшем с богословской точки зрения следствием и проявлением гордыни, нарушение заповеди божией может быть понято как нарушение того единственного, что могло быть принято в качестве нормы. Фактически, гордыня становится в христианской культуре наиболее распространенным мотивом антигероя.

Источнику гордости свойственна способность к расширению потенциальных возможностей, утверждению власти над ситуацией, постановка другого лица в заведомо проигрышное положение. По мнению Юма, гордость богатством является гордостью возможностями, предоставляемыми наличием богатства. В данном случае в отношении гордыни применяются «вертикальные» метафоры, гордый человек «превозносится», полагает себя «выше» других, смотрит свысока и т.д..

Итак, в качестве источника гордости может выступать наличие (действительное или мнимое) собственных исключительных способностей и качеств и средство для достижения целей. Наиболее типичным источником гордыни становится наличие исключительных качеств и возможностей (красота, ум, знания, воля, богатство, влияние, связи и т.д.).

Человек, порабощенный страсти гордыни, мечтает о своем решительном и несомненном превосходстве над всеми другими людьми, стремится к исключительному самоутверждению в отношении окружающих, ничем не ограниченному господству над ними. В случае неудачи, гордыня побуждает его проявлять ничем не сдерживаемый гнев, лгать и клеветать.

Если речь идет о гордости по поводу совершения различных поступков, выступающих сами по себе в качестве предмета гордости, совершаемое действие выступает в качестве средства, символического выражения значимых для субъекта качеств, или социально значимых качеств, проявлением самопрезентации, средством стяжать репутацию.

По мнению Б. Хелма, если человек проявляет гордость успехами другого лица, речь идет о «фокусе» гордости, позволяющем гордящемуся приходить к косвенным выводам относительно собственных достоинств, действия иного лица также способны оказывать влияние на репутацию гордящегося, его «моральный капитал». Испытывая подобную гордость, можно гордиться, например, принадлежностью к группе.

Другим примером социального проявления гордыни может являться национальная гордость, основанная на принадлежности к более широкой группе и позволяющая также придти к косвенным заключениям о себе. В данном случае люди способны переставая осознавать собственное «Я», терять идентичность[32], гордящийся способен представить себя таким, каким это позволяет сделать источник гордости. По мнения Г. Олпорта, подобный «этноцентризм почти универсален среди всех народов. Его корни глубоки, так глубоки, как наша собственная безграничная самооценка»[33].

«Человек гордящийся» видит не только себя и свой личный капитал, он видит и остальной мир, и видит его свысока. Быть «ослепленным гордостью» не означает ничего не замечать, но видеть окружающее ничтожным, таким, какое можно не видеть, не замечать[34]. Презрение, как и гордость, может определяться как «чувство превосходства». В словаре В.И. Даля среди синонимов гордости приводятся «презорливость», «презорство», «презор».

Имеет место существенная гибкость интерпретации наличных положений дел как содержащих или не содержащих источники гордости, будучи одной из причин явления, именуемого в социальной психологии предрасположением в пользу собственного «Я». Гордящийся склонен преувеличивать собственные достоинства, игнорируя недостатки, и поступая противоположным образом в отношении окружающих его людей.

Той или иной социальной группой всегда находятся основания для гордости, древним культурам свойственно видеть себя живущими в центре мира. Испытывая гордость по поводу различных вещей, социальная общность способна компенсировать тем самым недостатки в других областях. Часто гордятся именно успехами в той сфере, где наиболее сложно установление объективных критериев оценки.

Гордость тесно связана с самообманом, ««Я это сделал», - говорит память. «Я не мог этого сделать», – говорит моя гордость и остается непреклонной..., память уступает[35]. Основой самообмана является присутствие чувства, делающего веру предметом желания. Гордыня признается безусловным грехом, не столько «актуальным», сколько пороком, ведущим другим грехам, будучи в отношении их «финальной причиной», целью. Феноменологии гордыни присуща фундаментальная двойственность, обнаруживающая сходство с радостью и презрением. Так, гордящийся человек может испытывать прилив энергии и уверенность.

Гордость может сопровождаться чувством легкости и свободы, самодовольством, радостью достигнутыми успехами, имеющимися способностями. В описании К. Изардом переживания радости присутствует сходство с гордостью: «Когда мы радуемся, мы становимся увереннее в себе, начинаем понимать, что живём не напрасно, что наша жизнь преисполнена глубокого смысла... мы уверены в том, что преодолеем любые трудности»[36].

Однако, в отличие от радости, гордость более сдержана в своих проявлениях, обнаруживая известную холодность и расчет, напряжение, вызов, готовность к борьбе. Причиной этому является традиционное осуждение специфических проявлений гордыни, способное подорвать сами основания гордости. Наибольшее сходство гордость обнаруживает с презрением, как наиболее «холодной» из эмоций, имеющей наиболее низкий уровень физиологического возбуждения[37]. «Выражая презрение, человек в буквальном смысле становится выше: он выпрямляется, слегка откидывает голову и смотрит на объект презрения как будто сверху вниз»[38]. Открытая улыбка радости перерождается в гордости в презрительную ухмылку или социально более приемлемое сжатие уголков рта, характерное для презрения.

Самой по себе гордости не присуще наличие специфического, уникального чувства, необходимого для причисления её к первичным биологически заданным эмоциям, гордость является предметом желания, намеренным действием. Такое намеренное действие может находить проявление в стремлении к намеренному воспроизведению ситуации, вызывающей действие гордыни, и намеренному избеганию ситуаций, способных «ущемить» чувство гордости. Не случайно, в языке, например, предмет радости, тревоги или гнева «радует» или «тревожит», а предмет гордости не оказывает воздействия, но «гордится» сам человек.

Сартр приводит следующий анализ гордости[39]: возможность гордиться предполагает наличие Другого, способного придавать гордящемуся те или иные качества, вызывающие у него чувство восхищения и любви.

Гордость для Сартра является не одним лишь переживанием, но и действием. В отличие от Т. Шеффата, Сартр считает любое проявление гордости самообманом и признаком неаутентичности. В социальном плане, требование восхищения со стороны других людей является попыткой манипуляции ими, обесценивания их свободы. На подобный самообман указывает и Ф. Ницше, говоря о людях, стремящихся «внушить о себе хорошее мнение, хот и сами о себе его не имеют... и которые за тем сами проникаются верой в это хорошее мнение»[40].

Сущностью гордости оказывается стремление к приобретению такого бытия, какое человеком приписывается Богу, такой проект самодостаточности на эмоциональном уровне оказывается гордыней.

В индивидуальном проявлении гордость может быть рассмотрена в качестве своеобразной психологической техники или способа взять под контроль экзистенциальную тревогу. Данное положение вполне согласно содержанию теории управления страхом, призванной дать ответ на вопрос о сущности стремления к высокой самооценке, согласно которой, самооценка, посредством поддерживающих её оснований, способна повлиять на овладение чувством тревоги.

Проявление гордости связано с удовольствием, испытываемым от осознавания собственных возможностей, позволяющего иначе посмотреть на собственное «Я», других людей и весь окружающий мир. Такой гордостный ореол позволяет относиться ко всему окружающему как к менее важному и малозначимому. Восприятие себя в ореоле гордыни позволяет избавиться от осознания своих недостатков, слабостей, неудач и поражений, позволяет презирать сам мир и не испытывать тревоги по этому поводу.

Гордый человек «мечтает о своем решительном и несомненном превосходстве над всеми людьми, о своей полной независимости от них. Отсюда он стремится к исключительному самоутверждению по отношению к окружающим..., к полному подчинению их себе во всем, к решительному, ничем не ограничиваемому своему господству над ними»[41].

В этом отношении наблюдается не только экзистенциальная, но и социальная природа гордыни. Социальному статусу свойственно не только наделять субъекта социальных отношений различными правами, возможностями и привилегиями, но и предъявлять вполне конкретные требования. Социальное проявление гордости, призвано подтверждать и поддерживать репутацию гордящегося человека в качестве носителя соответствующей социальной роли, принуждая в то же время, к следованию налагаемых социальным статусом требований, человеку приходится не казаться, а быть тем, за кого он себя выдает.

В этом своем значении гордыня предстает в роли наиболее ценного носителя морального капитала, наиболее распространенным и значимым ролевым требованием, косвенного воплощения ролевого и статусного значения представителя социальной группы.

С точки зрения Фомы Аквинского, гордыня является непомерным, нерациональным желанием превосходства. Однако предыдущее изложение проблемы поиска её источника обнаруживает не только наличие подлинных её причин. В восточнохристианской аскетической традиции гордость нарушает пути праведников, являясь приписыванием тех или иных достижений, действительных или мнимых, исключительно себе, а не промышлению божию, так, по Евагрию Понтийскому, гордыня является расстройством не эмоциональной, а разумной части души[42].

В обыденном опыте гордыня отождествляется более с эгоизмом и аморализмом и лишь позднее – с индивидуализмом. Предпосылками, составляющими грех гордыни могут быть эмоциональные составляющие гордости. Историческое возникновение христианской религии связано во времени с началом кризиса античных представлений о человеке. Стремительно происходит масштабная трансформация ролевых значений в социальных связях и взаимодействиях. Личные и социальные качества, препятствовавшие достижению успеха в языческой социальной среде, презираемые и отвергавшиеся ею (бедность, сопереживание страданию других людей, физические недостатки) претерпевают переоценку в качестве нейтральных, а то и способствующих исполнению новых социальных требований; деяния, прежде презираемые, становятся предметом гордости.

Реформацией, отказавшей человеку в представлении о наличии некоего «морального капитала», парадоксально полагается фактическое начало формирования источников гордости в виде овеществленных результатов труда, пришедшим на смену достижениям аскезы. Источник современного культа успеха может быть обнаружен именно в таком изменении отношения к нравственной составляющей в человеке. С началом Нового времени связывается переход к современным социальным отношениям, подлинная революция внутри структур и средств социального контроля, основанных на манипулировании действием страсти гордыни.

Базовый уровень социальных отношений эпохи модерна составляет неуклонный рост товарно-денежных отношений, с которым связывается переход от «культуры стыда» к «культуре вины»[43]. Довольно часто приходится сталкиваться с утверждением, будто «стыд в современном обществе отмирает»[44]. Подобное противопоставление, впрочем, нередко оспаривается в качестве несправедливого в отношении к доиндустриальных культур. Ведь, едва ли может быть представлено социальное объединение, где чувство вины совершенно исключалось бы. Происходит постепенное социальное оправдание гордости и гордыни, рассматривающихся в качестве социально приемлемых качеств, переходящее в настоящий культ гордыни в западном мире. Если на проявление других эмоций в тех или иных условиях налагается определенное ограничение, то гордыня, напротив, поощряется.

Таким образом, на основании изложенного выше, может быть сделано заключение относительно исключительно негативных последствий для организации межличностных коммуникаций, к которым способна привести страсть гордыни в процессе общения. Гордыня также наиболее опасна, в сравнении с прочими страстями, для спасения души человека и для осуществления его самосовершенствования в этом мире.

ГЛАВА II. САМООТНОШЕНИЕ И САМООЦЕНКА ЛИЧНОСТИ

2.1. Самоотношение как эмоционально-оценочный компонент самосознания (по С.Р. Пантилееву)

Самопознание, отношение к себе, традиционно занимает важное место в психологической науке. Изучение самопознания А.Н. Леонтьев считал проблемой «высокого жизненного значения, венчающей психологию личности», возникновение самосознания также сравнивается со вторым рождением личности[45]. Изучению общетеоретического и методологического аспектов самосознания посвящены труды Б.Г. Ананьева, Л.С. Выготского, С.Л. Рубинштейна, проблемам самооценки уделяли внимание О.Н. Молчанова, B.C. Мухина, изучением самосознания в контексте развития личности занимались И.С. Кон, В.В. Столин, А.Г. Спиркин, И.И. Чеснокова.

Самосознание является сложным психическим процессом, основанном на восприятии личностью образов себя применительно к различным ситуациям поведения и деятельности. Самосознание в психологии находит отражение в таких понятиях, как «Я», «Самость», «Я-концепция», «Образ Я».

Проблеме самоотношения как эмоционально-оценочного компонента самосознания много внимания уделяется в концепции С.Р. Пантилеева, разработавшего совместно с В.В. Столиным Методику исследования самоотношения (МИС), находящую широкое практическое применение в работах отечественных психологов. По мнению С.Р. Пантилеева, «выделение самоотношения как самостоятельного объекта психологического анализа чаще всего осуществляется путем разграничения в едином процессе самосознания двух аспектов: процесса получения знаний о себе и процесса самоотношения»[46]. При этом, любая попытка приведения собственной характеристики неизбежно содержит оценочный элемент, находящийся в соответствии с социальными нормами и принятыми правилами поведения.

С точки зрения исследователя, конструкт, именуемый Я-концепцией, представляет собой «совокупность всех представлений индивида о себе, сопряженную с их оценкой»[47]. Системой частных самооценок производится оценивание субъектом самого себя исходя из наличия способностей, физических данных, включенности в социальные отношения. В результате формируется целостная самооценка, обладающая относительной устойчивостью, и отражающая представления о собственной ценности, отношение личности к самой себе, принятие или отвержение себя.

Понятие «самооценки», впервые предложенное У. Джемсом, получает дальнейшее развитие в трудах А. Адлера, З. Фройда, Э. Фромма, М. Вагнера, и в особенности К. Роджерса и Э. Эриксона, а также таких отечественных авторов, как В.С. Магун, И.С. Кон, Т.Ю. Андрущенко и многих других. С точки зрения У. Джемса, особенности самооценки формируются исходя из двух базовых установок – самодовольства или недовольства собой[48].

Например, с точки зрения М. Вагнера, рассматривавшего феномен самооценки человека на основе его базовых потребностей, факторами, формирующими самооценку, являются ощущение себя любимым, чувство собственного достоинства и чувство компетентности[49].

По мнению А. Адлера, самооценка связана с состоянием длительной зависимости человека от окружающих в детском возрасте, которую он стремится преодолеть в течение всей жизни, благодаря «воле к власти». В психологической модели К. Роджерса, самооценка рассматривалась через призму «Я-концепции», развитие которой Роджерс также связывал с той оценкой, которую получает ребенок в процессе воспитания. Согласно А. Маслоу, наибольшее воздействие на самооценку оказывают потребности в самоуважении и наличии уважения со стороны других людей.

В том случае, если человек не ощущает наличия уважения со стороны других в достаточно мере, это понижает его собственное уважение к себе, оказывая негативное влияние на межличностные отношения, а также приводя к различным психоэмоциональным расстройствам, возникновению депрессий, агрессивному поведению.

В традициях отечественной психологии, проблема самооценки тесно связывалась с проблемой деятельности (А.Н. Леонтьев, Т.Ю. Андрущенко, И.Н. Бронников, Д.Б. Эльконин и др.), а именно, оценкой её результатов. При этом фактор социальной среды наделялся важнейшим значением.

Помимо анализа такого феномена, как самооценка, всестороннему исследованию подвергались также различные факторы, оказывающие влияние на особенности и условия формирования самооценки. Общие положения относительно понятия самооценки, характерные для различных концепций, выражены в определении, согласно которому самооценка понимается как «оценка личностью самой себя, своих возможностей, качеств и места среди других людей»[50]. Характер самооценки оказывает влияние не только на восприятие человеком самого себя, своих возможностей, но и на межличностные отношения, выступая важнейшим регулятором поведения индивида, с ней связаны возможности эффективной социальной или творческой деятельности, личностное развитие.

Вероятно, наиболее распространена точка зрения, предполагающая неравнозначность влияния различных объектов на общий уровень самооценки, например, менее значимые аспекты самооценки способны оказывает несущественное влияние. С.Р. Пантилеев выделяет в связи с этим два уровня самоотношения: уровень частных самооценок и уровень обобщенной самооценки, называя основным принципом организации обоих уровней в единую систему интеграцию частных самооценок с учетом их субъективной значимости. При этом, самоотношение может пониматься как обобщенное одномерное образование, отражающее устойчивую степень положительности или отрицательности отношения индивида к самому себе. Л. Уэлсом и Дж. Марвелом выделяются три основных понимания терминов самоотношения или самочувствия: любовь к себе; самоприятие; чувство компетентности, различающиеся в зависимости от эмоциональной привязанности. Самооценка представляет собой эмоциональную реакцию на знание о себе, а обобщением подобных эмоциональных реакций завершается процесс формирования целостной Я-концепции.

С.Р. Пантилеев отмечает, что наиболее разработанной в отечественной психологии концепцией самосознания является концепция, предложенная В.В. Столиным, в рамках которой общие представления о самоотношении, опираются на идеи А.Н. Леонтьева о деятельности, сознании личности на представлении о личностном смысле как одной из основных «образующих сознания»[51]. Переживание конфликтных смыслов составляет содержание процесса самопознания. Эмоциональная компонента самоотношения связана с когнитивной операцией сопоставления собственных качеств с представлением о некой условной норме. Как и для Столина, для С.Р. Пантилеева самоотношение является непосредственно-феноменологическим выражением личностного смысла «Я» для самого субъекта.

Самоотношение не ограничивается внутриличностной жизнью, а находит выражение в содержании жизнедеятельности человека, важнейшей его функцией является возможность установления обратной связи с окружающим миром посредством сигнализирования о смыслах «Я». Макроструктура такого сложного образования, как самоотношение, представлена самоуважение, симпатией к себе и т.д..

В основу психологической системы самоотношения Пантилеевым полагается принцип динамической иерархии; самоотношение является смысловым личностным образованием. Отношение к Другому со временем трансформируется в отношение к себе, при этом, общее эмоциональное отношение к себе не является детерминированным индивидуальными чертами личности. В то же время, как убедительно показано некоторыми исследователями, нерелигиозные испытуемые, в отличие от религиозных, обнаруживают более развитую способность к сопереживанию любым эмоциональным состояниям других людей[52].

Посредством различных механизмов вхождения индивида в область социальных отношений, социальная среда оказывает влияние на содержание эмоциональных отношений к самому себе и окружающим. Наиболее существенное влияние оказывает культура, язык, усвоение правил и норм поведения. Социальной ситуацией задается иерархия мотивов и целей, соотносительно с которыми внутренне оценивается собственное «Я».

Существующие подсистемы самоотношения – система самооценок и эмоционально-ценностных отношений имеют специфическую связь со смысловым содержанием «Я». Как замечает Е.П. Авдуееская, Р. Бернс на основе анализа различных определений самооценки констатирует, что самооценка проявляется в сознательных суждениях индивида, в которых он пытается сформулировать свою ценность и значимость[53].

Проблема «Я» становится предметом психологических исследований довольно давно. И.С. Кон рассматривая этимологию слова «Я», приводит классификацию психологических теорий, занимающихся изучением различных аспектов «Я»[54]. В его структурной модели «Самости» выделяется эго-идентичность как единство и преемственность целей, мотивов, смысложизненных установок личности, осознающей себя как «самость». Е.С. Шильштейн осуществлен теоретический анализ подходов к проблеме «Я», рассмотрена эволюция взглядов на «Я» как смену ключевых метафор[55].

C.Л. Рубинштейн соотносит категории «Я», «личность» и «самосознание», характеризуя «Я» как «личность в целом, в единстве всех сторон бытия, отраженную в самосознании. Личность в ее реальном бытии, в ее самосознании есть то, что человек, осознавая себя как субъекта, называет своим «Я»»[56]. Самосознание не надстраивается внешне над личностью, а включается в нее в качестве составляющей процесса развития.

И.И. Чесноковой предлагается выделение двух уровней самосознания по критерию границ, содержащих соотнесение знаний о себе[57]. На первом уровне складываются единичные образы себя, собственного поведения, применительно к конкретной ситуации, сопоставление «Я» и «другого человека». Приемами самопознания здесь являются самовосприятие и самонаблюдение. На втором уровне соотнесение знаний о себе происходит в процессе аутокоммуникации, а главными внутренними приемами самопознания являются самоанализ и самоосмысливание. Происходит оценка себя с точки зрения общественных и внутренних требований.

Исходя из теории диспозиционной регуляции социального поведения В.А. Ядова[58], образ «Я» считается установочной системой. С точки зрения И.С. Кона, первый уровень образа «Я» «составляют неосознанные, представленные только в переживании установки, выше расположены осознание и самооценка отдельных свойств и качеств; затем эти частные самооценки складываются в относительно целостный образ; и, наконец, сам образ «Я» вписывается в общую систему ценностных ориентаций..., связанных с осознанием ею целей своей жизнедеятельности и средств, необходимых для достижения целей, характеризуя высший уровень самосознания[59]. Уровневая концепция самосознания и личности в целом предложена также Э. Эриксоном, описавшим восемь стадий личностного развития и соответствующих изменений эго-идентичности.

С точки зрения Роджерса, формирование идентичности «Я» есть процесс, напоминающий самоактуализацию, характеризующийся динамизмом представлений о себе, служащих основой постоянного расширения самосознания и самопознания. Внезапное осознание неадекватности существующей идентичности Я, вызванное этим замешательство и последующее исследование, направленное на поиск новой идентичности, новых условий личностного существования, - это характерные черты динамического процесса развития эго-идентичности. Концепция уровневого строения самосознания сформулирована В.В. Столиным[60], понимающим под самосознанием процесс, с помощью которого человек познает себя и относится к самому себе. Самосознание характеризуется итоговыми продуктами, выражающимися в строении представлений о самом себе, «Я-образе», или «Я-концепции». Самосознание личности характеризуется выявлением социальной ценности и смысла собственного существования, формированием и изменением представлений о своем будущем, прошлом и настоящем. В качестве содержательной единицы самосознания выступает конфликтный смысл «Я», на личностном уровне активность субъекта обусловлена потребностью в самореализации.

Как отмечает Л.В. Бороздина, «в современной психологии изучение самооценки вводится в рамки более широкой конструкции, именуемой Я-концепцией»[61]. «Я-концепция» является определяющим понятием в подходе К. Роджерса, некоторыми психологами его теория определяется в качестве «теории Я», самость и Я-концепция в теории К. Роджерса являются синонимами. По его мнению, человек живет в индивидуальном субъективном мире. Я-концепция формируется на основе взаимодействия с окружающей средой, являясь наиболее важной детерминантой реакций на внешнее окружение. Совместно с Я-концепцией развивается потребность в позитивном отношении со стороны окружающих.

Поскольку позитивное отношение к себе связано с оценками других, у человека может возникнуть рассогласование между его реальным опытом и потребностью в позитивном отношении. По мнению К. Роджерса процесс развития самосознания носит конфликтный характер, так как человек постоянно стоит перед выбором: принять оценку других, либо ограничиться собственной. Преодолеть пропасть между сформированной Я-концепцией и отвергаемыми непосредственными переживаниями способна клиент- центрированная терапия, не противостоящая реальному опыту и ориентированная на внутренние оценочные процессы. Ключевым понятием в теории личности К. Роджерса как раз и становится категория самооценки, в структуре которой он выделяет реальное и идеальное «Я», тем самым, фиксируя заложенный в них временной момент.

Под самооценкой понимается когнитивный компонент личности, сформированный на основании эмоционального самоотношения. Именно самооценкой формируются и реализуются различные формы поведения[62].

Во многих психологических теориях Я-концепция является одним из центральных понятий. Однако термины, которые одни авторы употребляют для обозначения Я-концепции в целом, другие используют для обозначения ее отдельных аспектов. Чтобы упорядочить терминологию, встречающуюся на страницах психологической литературы, Р. Берне предложил обобщенную схему, отражающую структуру Я-концепции. Он предлагает представить Я- концепцию в виде иерархической структуры. На ее вершине располагается глобальная Я-концепция – динамическая совокупность свойственных каждой личности установок, направленных на саму личность. Глобальная Я-концепция включает в себя всевозможные грани индивидуального самосознания. Это – «Я-сознающее» (как процесс) и «Я как объект» (содержание), о которых писал У. Джемс, «самооценка и «образ Я».

Я-концепция выполняет регулятивную функцию, становясь отчетливым новообразованием психики в тот момент, когда ребенок научается выделять себя среди других, оценивать свои отношения с другими людьми и понимать, как другие воспринимают его. С Я-концепцией тесно связана проблема адекватности самооценки личности.

Как отмечает Л.Ф. Шеховцова, «неприятие себя, негативная Я-концепция, неуверенность в себе, являются как правило, следствием глубокой травмы, перенесенной личностью в раннем онтогенезе, симптомами базового недоверия к миру, себе, людям»[63].

Эмоционально-ценностное отношение направлено на выработку адекватной оценки, в качестве важнейшего показателя самореализации, позволяя субъекту минимизировать неприятную оценочную деятельность окружающих. Самооценка здесь обосабливается в автономную защитную подструктуру. Различие между самоотношением и самооценкой состоит в основаниях оценки субъектом самого себя. Например, в качестве оценки самоотношение проявляет себя как самоуважение, чувство компетентности; будучи одновременно и эмоцией, оно может проявляться в виде чувства собственного достоинства, симпатии к себе, самопринятия.

Таким образом, обобщение теоретических представлений, предметом которых является возникновение самоотношения, позволяет указать различные факторы формирования и регуляции самоотношения, являющееся сложным образованием, фиксирующим личность в статичном состоянии, отражая процесс непрерывного развития внутренней системы оценок.

Социальным воплощением самоотношения становится система значений, создаваемая социумом с целью фиксирования эмоциональных межличностных отношений. В основе эмоционально-ценностного самоотношения находятся смыслообразующие мотивы. Различие иерархий, возникающее при сопоставлении субъективной значимости и личностного смысла оценочных компонентов может приводить к коллизиям смысловых отношений, нарушая устойчивость самоотношения субъекта.

2.2. Проблема завышенной самооценки личности

Многими исследователями в структуре самосознания выделяются следующие образования: образ себя, самоотношение, самооценка. Понятием «самооценка» отражается многообразие аспектов самопознания и самоотношения. Самооценка обладает важнейшим значением для формирования личности, возможностей, активности, социальной значимости.

Методологические проблемы исследования самооценки проанализированы А.В. Захаровой[64], выделяющей в структуре самооценки когнитивный и эмоциональный компоненты, а И.С. Кон также выделяет поведенческий компонент[65]. Названные компоненты функционируют в неразрывном единстве. Согласно Н.И. Сарджвеладзе психический акт оценки различных предметов или событий не является рациональным процессом беспристрастного взвешивания «хороших» и «плохих» сторон или оторванным от интеллектуальной активности эмоциональным состоянием[66].

В процессе формирования самооценки, «отношение к себе может дифференцироваться настолько, насколько человек в процессе рефлексии в состоянии дифференцировать свою личность и оценивать свое место среди других людей, в пространстве ценностей, принятых в обществе, в его референтной группе и разделяемых им лично»[67].

Знания о себе приобретаются человеком в ходе социальных отношений, сопровождаясь эмоциями, сила и напряженность которых зависят от значимости оцениваемого содержания. О взаимодействии данных компонентов упоминает Р. Берне[68], а В.И. Слободчиковым, И.Е. Исаевым также подтверждается данная точка зрения. По A.B. Захаровой самооценка служит условием и средством формирования «образа Я» и «Я-концепция».

Самооценка оказывает влияние на формирование позитивного либо негативного отношения к себе, принятия или отрицания, при этом, уровень самооценки и уровень самоотношения могут не совпадать[69].

Согласно A.B. Захаровой, функционирование самооценки имеет общую и частную формы, где частные самооценки отражают оценку субъектом конкретных проявлений и качеств, а общая самооценка отражает приятие или неприятие личностью себя. На наш взгляд, подобная трактовка общей самооценки сближает её с понятием «самоотношения» С.Р. Пантилеева. Выполняя регулятивные функции, самооценка выступает необходимым внутренним условием организации поведения, деятельности и отношений субъекта. Среди регулятивных функций самооценки выделяют оценочные, контрольные, стимулирующие, блокирующие и защитные. Первоначально, проявление самооценки происходит в форме непосредственного отражения оценочных реакции других людей, но постепенно на формирование Я-концепции определяющее влияние оказывается социальным сравнением.

Некоторые российские исследователи (О.Н. Молчанова, Л.В. Бороздина) справедливо указывают, что для современной психологии характерно «восприятие самооценки как важнейшего психологического ресурса человека, его достояния». На сегодняшний день «люди стремятся к достижению высокой оценки себя подобно тому, как они стремятся к хорошему здоровью, благосостоянию и свободе мысли»[70].

По мнению В.К. Невяровича, «каждый человек практически завышает самооценку, считая себя «по крайней мере не хуже других»»[71]. На наш взгляд, с данной оценкой нельзя согласиться, как и с терпимым отношением к той точке зрения, согласно которой, уже наличия самих по себе профессиональных знаний в области медицины или психологии достаточно для того, чтобы синтезируя их с собственными представлениями о «терапии души», создавать конструкты, именуемые «святоотечской психотерапией», как это делают В.К. Невярович или т.н. «православный трасперсональный психолог» А.А. Гостев[72].

На формирование самооценки огромное влияние оказывается стандартами и критериями, устанавливаемыми родителями, педагогами и прочими значимыми для человека лицами, в сравнении которыми он может осознавать результаты собственной деятельности, личных качеств.

С точки зрения Р. Бернса «любое самоописание человека, любое его высказывание о себе имеет оценочный оттенок, поскольку когнитивная составляющая не воспринимается индивидом безразлично, а пробуждает в нем эти оценки»[73]. При этом допустимо выделять следующие ключевые составляющие механизмов, с помощью которых формируется самооценка индивида: усвоение оценок других людей, сравнение себя с другими, оценка себя в личной временной перспективе развития. Согласно С.Л. Рубинштейну «самооценка человека существенно обусловлена мировоззрением, определяющим нормы оценки»[74].

Несмотря на известное неприятие со стороны некоторых конфессионально ориентированных исследователей, опирающихся на труды религиозных мыслителей, необходимо констатировать тот непреложный факт, что любая оценка себя, являющаяся неотъемлемым и основным компонентом самопознания и Я-концепции, предполагает неизбежное сравнение себя с другими людьми, сопоставление с их нравственными и иными качествами, поведением в целом и в тех или иных значимых ситуациях, поступками и достижениями, представлениями о мире и т.д..

В этой связи, само представление о «завышенности» самооценки индивида несет в себе двусмысленно содержание, поскольку предполагает её неизбежное сопоставление, как с его собственными способностями, качествами, притязаниями и достижениями и т.п., так и с оценками окружающих, а также с некоторым принятым за основу образцом, «эталоном» поведения, имеющим исключительно абстрактный характер.

Проведенный теоретический анализ показал, что в психологической литературе не содержится общепризнанной формулировки понятия «самооценки», общим является понимание самооценки как структурного элемента самосознания и важнейшего личностного образования, средства регуляции человеком своего поведения и деятельности.

Большой объем исследований посвящен изучению связи уровня самооценки и уровня тревожности. Принято считать, что высокий уровень самооценки связан с относительно низким уровнем тревожности, и наоборот.

Лица, имеющие высокую самооценку, отличаются независимостью, самостоятельностью, коммуникабельность, убежденностью в возможности достижения успеха. Уверенность и ощущение собственной значимости наделяет их смелостью, способностью ставить высокие цели и добиваться успеха. В данном случае, самооценка способна выступать в роли фактора мобилизации внутренних сил человека.

Однако, помимо уровня самооценки, крайне важно также принимать во внимание адекватность самооценки, оказывающую существенное влияние на уровень самостоятельности, способность к быстрому переключению собственной активности с одного вида деятельности на другой.

Важным механизмом формирования самооценки является проекция оценочных действий других людей, результатом которого может стать как завышенная, так и заниженная самооценка.

Адекватность самооценки операционально трактуется как мера соответствия самооценочных данных. Неадекватная самооценка указывает на расхождение представлений о себе по тем или иным личностным характеристикам с экспертной и/или тестовой оценкой. Неадекватность самооценки проявляется в заниженности или завышенности уровня самооценки. Завышенная самооценка представляет собой переоценивание себя и своих возможностей по тем или иным личностным характеристикам.

В числе факторов, оказывающих влияние на рассогласование между самооценкой и объективной оценкой личностных качеств, Т.Г. Дюбиной были рассмотрены социальные факторы и личностные образования, «степень сформированности и выраженности качества обуславливают не только направленность развития личности, но и степень согласованности имеющихся субъективных и объективных оценок личности»[75].

Ясность представления о себе обнаруживает, насколько четки, определенны и внутренне согласованы представления человека о себе, напротив, высокая изменчивость самооценки связана с застенчивостью и социальной тревожностью. В качестве одного из факторов, определяющих индивидуально-типологические особенности Я-концепции, рассматриваются и акцентуации характера. Помимо характерологических черт, самооценка связана с мотивами, целями, ценностными ориентациями личности. Общепризнанно, что человека с завышенной самооценкой отличают «самоуверенность, себялюбие, стремление доминировать над другими и подавлять окружающих, категоричность, нечуткость к другому человеку, часто и авторитарность»[76].

По мнению С.Л. Рубинштейна, «с общественной природой мотивации человеческой деятельности связано влияние, которое оказывает на нее оценка – обусловленная общественными нормами самооценка и оценка со стороны окружающих, особенно тех, мнением которых человек дорожит»[77].

Поскольку самооценка признается фактором регуляции поведения, поиск ее соотношений с теми или иными личностными переменными приобретает особый смысл, поскольку за простыми корреляциями могут скрываться причинно-следственные связи, что в свою очередь, делает необходимой проверку самих связей, их надежности и характера[78].

Для лиц с завышенной самооценкой в значительной степени свойственна ориентация на социальное сравнение, уверенность в себе, оптимистичность, стремление к власти и личному успеху, высокая оценка себя и собственных качеств в любой ситуации. Они руководствуются собственными принципами, а не интересами группы, склонны к проявлению безразличия, жесткости и агрессивности в отношении других.

Проявления завышенной самооценки могут быть различимы в процессе наблюдения и общения, а также самонаблюдения. Для лиц с чрезмерно завышенной самооценкой по готовности к сотрудничеству (доброжелательности, альтруизму) наиболее высоко ценятся достижение и власть, характеризующие тенденцию к самовозвышению. Как и в случае гордыни, проявлениями завышенной самооценки могут стать высокомерное и надменное поведение. В глубине души такие люди нередко могут ощущать неудовлетворенность собой, тоску и одиночество, но сознательно подавлять эти чувства, посредством подчеркнутой уверенности.

Лицами с завышенной самооценкой демонстрируются высокий уровень экстраверсии и готовность к сотрудничеству. Общительность, высокая активность личности не всегда означают доброжелательность по отношению к другим. В процессе взаимодействия с другими людьми, лица с неадекватно завышенной самооценкой стремятся постоянно получать подтверждения собственной исключительности, признание того, что они во многом (если не во всем) превосходят других людей, противоположные оценки вызывают раздражение и гнев. При этом ценности достижения при завышенной самооценке (успешность, амбициозность и т.д.) акцентируют активное проявление компетентности в непосредственном окружении, а ценности власти (авторитет, богатство) подчеркивают достижения в более широких рамках социальной системы в целом.

Неадекватно завышенная самооценка личности также не лишена элемента объективности, как и та самооценка, которая может быть признана адекватной. Подобного рода объективность присутствует, прежде всего, в социальном плане, межличностном взаимодействии и деятельности, признании и оценке результатов последней.

По словам С.Л. Рубинштейна, «взаимоотношения человека с другими людьми определяют и его отношение к своей деятельности – способность к подвигу, к напряженному героическому труду, творческое беспокойство или, напротив, успокоенность, и его отношение к самому себе – уверенность в своих силах, скромность или преувеличенное самомнение, самолюбие, неуверенность в своих силах и т.д.»[79].

Исследование, проведенное Д.А. Марьяненко, подтверждает, что личный успех и достижение социального статуса основаны на знании одобряемых поведенческих тенденций и их демонстрации. Поскольку дружелюбие и готовность к сотрудничеству более ценятся в обществе, субъекты, склонные к манипулированию другими посредством лести, хитрости, лукавства и обмана, способны осознанно демонстрировать признаки завышенной самооценки. При этом субъекты, имеющие неадекватно завышенную оценку, готовностью к сотрудничеству оценивают себя как более разговорчивых, открытых, деятельных, энергичных и общительных по сравнению с теми, кто имеет адекватную самооценку[80].

У респондентов с чрезмерно завышенной самооценкой по добросовестности (надежности, организованности) выше ценится гедонизм (наслаждение или чувственное удовольствие). В отношении различных личностных черт данные респонденты отличаются более высоким уровнем нейротизма, сниженным уровнем рефлексивности по сравнению с теми, кто дает себе адекватную оценку по этой черте. Это гедонисты с низким контролем и рефлексивностью, которые не отличаются искренностью, строгими моральными и этическими принципами[81].

Переоценка своей добросовестности свойственна типу личности, который при сравнительно низком уровне рефлексивности обладает более высоким уровнем нейротизма и отдает предпочтение ценности гедонизма. Личностные черты могут подкреплять тот или иной механизм формирования самооценки, а именно: усвоение оценок других, сравнение себя с другими, оценку себя в личной временной перспективе развития.

Завышенные оценки и самооценки приводят к формированию таких особенностей личности, как самоуверенность и высокомерие. Во взаимоотношениях с окружающими людям с завышенной самооценкой, как и в случае заниженной самооценки, трудно добиться по-настоящему близких и доверительных отношений, поскольку как отмечает А.Д. Карнышев, «к окружающим такой человек относится с явным превосходством… Взаимодействие с людьми, имеющими завышенную самооценку, затруднено… апломб, амбиция или самодовольство, характерные для них, детерминируют неправильные реакции на внешние воздействия»[82].

Завышенная самооценка способствует формированию идеализированного образа собственной личности, создавая неверное представление о себе, своих поступках и собственной ценности для окружающих людей. Наличие неадекватно завышенной самооценки довольно легко может обнаруживаться в поведении человека. При этом, на наш взгляд, нельзя безоговорочно согласиться с той точкой зрения, согласно которой, лицам с завышенной самооценкой свойственно всегда переоценивать собственные возможности, принимая на себя заведомо непосильные, невыполнимые задачи. Неадекватно завышенная самооценка свойственна и многим из тех людей, которые не принимают на себя таких сверхсложных для них задач, и в целом не склонны проявлять инициативу.

2.3. Проблема заниженной самооценки личности

В предыдущем параграфе было показано, что неадекватной самооценкой оказывается специфическое влияние на различные стороны жизнедеятельности человека. При постоянном занижении оценочных характеристик в отношении личности со стороны окружающих и самого человека, формируется крайняя форма неуверенности в себе и в собственных силах, робость, замкнутость, патологическая застенчивость и другие, довольно негативные качества. Адекватная самооценка, напротив, способна обеспечивать благоприятное эмоциональное состояние, стимулируя деятельность и чувство уверенности в достижении поставленных целей.

В современном обществе заниженная самооценка является довольно распространенным свойством. Еще К. Роджерс отмечал, что «большинство людей… презирают себя, считая, что они ни на что не способны и их нельзя любить», а Дж. Пауэлл признавал наличие комплекса неполноценности общечеловеческим явлением[83]. По мнению Б.Ф. Скиннера, ключевым фактором, формирующим самооценку, является социальный опыт.

Важное значение для формирования заниженной самооценки имеет влияние социальной среды. Прежде всего, это касается семейного воспитания и родительского отношения. По мнению некоторых исследователей, предпосылки для формирования у ребенка в будущем заниженной самооценки закладываются уже в период внутриутробного развития (M. Tomann-Specht и др.). Сказанное в полной мере справедливо в отношении т.н. «нежеланных» детей, которых отличает наличие существенных проблем со здоровьем и ряд индивидуальных особенностей.

Заниженная самооценка формируется под влиянием многих субъективных и объективных условий. Например, чувство компетентности возникает под влиянием мнений и оценок близких людей, друзей и знакомых, но, прежде всего, норм, установок и ценностных ориентаций, принятых в обществе. Представления человека о себе зачастую обусловлены социальным сравнением (И.Т. Димитров, Т.В. Драгунова и др.).

Как отмечает Л.Ф. Шеховцова, «заниженная самооценка сопровождается рядом негативных явлений, препятствующих личностному росту и успешности деятельности… неуверенность в себе, как главный индикатор заниженной самооценки, сопровождается, как правило, состоянием тревожности, беспокойства, страхами, унынием, что в свою очередь часто влечет психосоматические заболевания»[84]. Самооценка личности имеет непосредственную связь с уровнем притязаний (А.В. Петровский, М.Г. Ярошевский[85] и др.) человека. Формула, выведенная ещё У. Джемсом[86] (успех – самоуважение – притязание), выражает зависимость самооценки от уровня притязаний и способности достигнуть успеха. Высокий уровень притязаний, в сочетании с незначительными достижениями человека в жизни, оказывает негативное воздействие на его самооценку.

Нередко в данной ситуации рекомендуется снизить притязания. На наш взгляд, этот простой, но очень неоднозначный по своему содержанию совет, может далеко не всегда обеспечить положительный результат, особенно, если это касается вопросов или сферы деятельности, межличностных отношений и т.д., наиболее важных для человека.

Особенности самооценки могут быть описаны с привлечением параметров её высоты, адекватности и устойчивости[87]. В настоящее время для установления уровня самооценки используется множество методик. Обычно речь идет о различных опросниках, в которых перечисляются различные качества и поступки людей, характерные для того или иного типа самооценки. Так, заниженная самооценка обнаруживает высокий уровень чувствительности к упрекам и критическим замечаниям.

У человека с заниженной самооценкой обиду может вызвать самый незначительный повод. Другой особенностью является неспособность воспринимать даже заслуженную похвалу, стремление заниматься словесным «самобичеванием». Нередко названные качества вполне успешно выдаются за «смирение», однако при немного более пристальном наблюдении может оказаться, что такой человек воспринимает даже малейшие конструктивные замечания и объективную критику крайне болезненно. Подобные вещи его оскорбляют и ранят, задевая ущемленное самолюбие. В процессе общения между «воцерковленными» людьми это может вылиться в привычку сокрушаться о своей невероятной «греховности», слабости и т.п.. В ряде случаев, такая «смиренность» на словах и в поведении, может оказаться проявлением некой скрытой, утонченной формы гордыни, возбуждая крайнее злопамятство и бурю негодования в адрес «обидчика».

При этом, «заниженная самооценка человека, как непринятие себя, пассивное, огульное… отрицание себя, похожа на то самоуничижение, которое в христианстве считается «паче гордости»»[88].

Важным проявляем заниженной самооценки, также являются конформистское поведение и склонность к фантазиям, беспредметным мечтаниям и неосуществимым проектам, получившая остроумное название «маниловщины». Неудовлетворенность своим положением нисколько не побуждает таких людей к его изменению. Наличное состояние мечтателя вполне устраивает, а наивные попытки окружающих оказать помощь в ответ на его сетования, сталкиваются с деятельным неприятием и обидой с его стороны. Довольно часто, человек с заниженной самооценкой добивается определенных успехов, погружаясь в самое пошлое приспособленчетсво, проявляя беспринципность и равнодушие, социальную апатию и т.п., которые в настоящее время все чаще именуются «толерантностью».

В ряде случаев, проявлением заниженной самооценки является девиантное, а также делинквентное поведение. Сказанное особенно справедливо в отношении подросткового возраста, а выработанные в этот период модели поведения могут сохраняться в течение всей жизни. Девиантное поведение часто направлено на повышение самоуважения (Э. Фромм) и желание получить признание и значимость в глазах окружающих, хотя бы и с негативным содержанием. Такой индивид «пытается преодолеть чувство неполноценности, унижая или покоряя других»[89].

Наиболее важной и общей характеристикой субъектов с заниженной самооценкой является неуверенность в себе, сомнение в ценности собственной личности, своих социальных и нравственных качествах, способностях, навыках, наличии необходимых знаний и т.д.. Формой компенсации в этом случае становится постоянное навязчивое стремление к самоутверждению, принимающее гипертрофированные, карикатурные формы. В Церкви такой формой самоутверждения может стать нарочитое стремление к постоянному и беспрекословному исполнению всех принятых обычаев, норм и правил, имеющих место, прежде всего, на уровне конкретной церковной общины, включая самые нелепые.

Если речь идет о такой важно христианской добродетели, как смирение, то нечто похожее на нее, а именно свою заниженную самооценку может оказаться очень удобно кооптировать в «христианскую жизнь». Во взаимоотношениях с окружающими это может проявляться, например, в чрезмерно критичном отношении к людям «недостаточно церковным», попытках выставить все их слова и поступки в предельно негативном свете, потакании любому самодурству любимого «батюшки». Для приходского духовенства, собственная заниженная самооценка может стать побудительным мотивом для постоянного самоутверждения за счет прихожан, под предлогом самых «благих» побуждений.

Заниженная самооценка может быть сублимирована в имитацию смирения, благодаря которой субъект с заниженной самооценкой признается в кругу своих «воцерковленных» знакомых смиренным человеком и вскоре сам начинает в это верить. В то же время, говоря о христианском смирении, например, К. Льюис справедливо отмечал следующее: «Не думайте, что настоящее смирение – вкрадчивость и елейность, когда мы нарочито подчеркиваем свое ничтожество. Встретив поистине смиренного человека, вы, скорее всего, подумаете, что он веселый, умный… А если он не понравится вам, то, наверное, потому, что вы ощутили укол зависти»[90].

Заниженность самооценки личности обладает качеством информативного признака, определяясь конкретным критериям, будучи связана с определенными чертами характера и ценностными ориентациями. В исследовании Д.А. Марьяненко установлено наличие статистически значимых различий черт личности на примере групп, имеющих неадекватно заниженную и неадекватно завышенную самооценку.

Так, респондентов с заниженной самооценкой по нейротизму отличает выраженная ориентация на конформизм и «традиции». Респондентами данной группы обнаруживались наличие тенденции к интроверсии и слабая выраженность черты «Открытость опыту». Данные по субшкалам фактора «Нейротизм» свидетельствуют о социальной тревожности, чувствительности. Д.А. Марьяненко предполагает, что у таких респондентов «ярко актуализирован самооценочный механизм социального сравнения. Ценность «конформизм» является производной от требования сдерживать склонности, имеющие негативные социальные последствия»[91].

Субъектам с заниженной самооценкой присущ высокий уровень нейротизма, пониженные экстраверсия и добросовестность, высокие значения по ретроспективной рефлексии. Данная категория лиц склонна проявлять высокую чувствительность в отношении негативных эмоций и стрессовых ситуаций, характеризуется слабо выраженной способностью к самоконтролю, это люди, зачастую «поглощенные своими эмоциями и переживаниями, чаще всего негативными»[92].

Заниженная самооценка формируется в семье, где ребенку не хватает любви или к нему предъявляются требования, выполнять которые он не в состоянии. Где родители, озабоченные своими проблемами, не откликаются на потребности ребенка. Такому человеку потом очень трудно поверить, что он важен для Бога и Бог любит его[93].

Лицам с заниженной самооценкой свойственно проявлять более высокую тревожность. В числе межличностных факторов, определяющих тревожность, Р. Берне называет и низкую самооценку, которая обусловлена сомнениями в способности к эффективному межличностному взаимодействовию. С точки зрения Р. Берне, различия «субъективно воспринимаемой оценкой других и самооценкой порождают ощущение тревоги и неуверенности вследствие потенциальной противоречивости самооценки или предполагаемой потери уважения»[94]. Даже если занижение самооценки не приводит к росту тревожности, оно негативно сказывается на мотивации к деятельности (М. Розенберг и др.). Таких людей отличают очень скромные цели, в достижении которых они также не уверены, неспособность к противостоянию негативному влиянию, люди с заниженной самооценкой проявляют неуверенность в выражении своего мнения.

Люди, имеющие заниженную самооценку, менее эффективны в работе при наличии стрессовых ситуаций, в межличностной коммуникации встречают массу затруднений. В процессе общения, люди с заниженной самооценкой часто замкнуты, молчаливы и пассивны. И в благоприятной ситуации они оценивают себя ниже других людей, когда следует проявить настойчивость и активность, что может интерпретироваться в качестве конформистской установки. Неадекватно заниженная самооценка положительно коррелирует с рефлексивностью и склонностью к излишне критическому отношению к себе. Оба полюса – как завышенная самооценка, так и заниженная – мешают человеку строить свою жизнь, вступать в гармоничные отношения с другими людьми и с Богом. И только формирование адекватной самооценки способно дать человек силы достойно переживать успехи и падения, скорби и радости[95].

Согласно различным направлениям психологической науки, в числе факторов, оказывающих непосредственное влияние на формирование заниженной самооценки, могут быть названы наследственные особенности и воздействие социальной среды, принимающее самые многообразные формы. Именно при недостаточности чувства собственного достоинства или своей компетентности, а также ощущения принятия и любви со стороны окружающих, и формируется заниженная самооценка.

Чтобы справиться с проблемой, не преодолимой на уровне сознания, психика человека обладает своеобразным арсеналом интрапсихических механизмов, которые З. Фрейд называл «защитными», основанными на искажении восприятия действительности (вытеснение, проекция, замещение, сублимация, рационализация и некоторые другие)[96]. В межличностных отношениях вытеснению, например, подвергается гнев, а различные агрессивные побуждения замещаются суррогатом нарочитой вежливости и предупредительности, угодничества и т.п., часто получая иную направленность, преимущественно на тех людей, которые в силу тех или иных причин не смогут либо не станут отвечать тем же образом.

Известно, что имитация при заниженной самооценке осуществляется в соответствии с ценностями и стандартами поведения, свойственными референтной группе. Внешнее изменение поведения сопровождается в данном случае недостаточным вниманием или полным пренебрежением в отношении его мотивации и внутреннего содержания. Как правило, для церковной среды это более справедливо в отношении женщин.

В церковной среде побудительными мотивами поддержания бурной социальной активности часто становятся не искренняя и глубокая любовь к Богу и ближнему, а желание решить собственные проблемы за счет привлечения других людей, прежде всего, в качестве зрителей и участников тех или иных инициатив и начинаний. При этом борясь с теми или иными (действительными или мнимыми) пороками окружающих и общества в целом, такой ревностный индивид проецирует на других предмет собственных наиболее сильных вожделений, чтобы избавиться от ощущения собственной ущербности и обделенности, просто мешая другим.

Наиболее драматичной становится та ситуация, когда «ревнитель благочестия» обладает определенным влиянием или властью (например, отношения начальствующего и подчиненного, клирика и прихожан, детско-родительские отношения и т.д.), заставляя поверить окружающих в то, что именно им и присущи его собственные пороки и личностные патологии.

Защитные механизмы психики, в числе прочих, также решают задачу сохранения определенного «баланса» самооценки индивида. В церковной среде, в ряде случаев именно человеку «невоцерковленному» или постороннему наблюдателю легче различить эту атмосферу неподлинности и фальши межличностных отношений верующих людей. Нередко такие люди вскоре покидают церковь, на продолжительное время или окончательно, вполне обоснованно диагностируя общее лицемерие «воцерковленных».

В психологической науке и практике был выработан ряд терапевтических методик, направленных на коррекцию заниженной самооценки, представленных в работах К. Роджерса, А. Адлера, А. Фрейд, Б.Ф. Скиннера, Т.С. Токарской, Н.Н. Авдеевой и других ученых. Рекомендации касаются преимущественно стереотипов поведения индивида.

В отечественной психологической науке проблема коррекции заниженной самооценки рассматривалась преимущественно через участие в той или иной деятельности, позволяющей перенаправить внимание индивида на выполняемую им деятельность (Л.С. Славина, Л.И. Божович и др.).

В рамках бихевиоризма данная проблема решается посредством изменения поведенческих установок, усвоения новых моделей поведения, позволяющих преодолевать такие особенности индивида, как замкнутость, недоверие, неспособность к успешной коммуникации. Наиболее часто для этого используется метод, получивший название «репетиции поведения».

В других школах применяются также методики «инвентаризации достоинств и недостатков» (Д. Добсон), самохарактеристика, различные ролевые инсценировки и т.д., основное содержание которых в конечном счете сводится также к изменению поведения индивида.

Определенные результаты могут принести и методики, направленные на изменение отношения к себе и к окружающим людям, позволяющие нивелировать влияние различных негативных проявлений, которые сопровождается действие защитных механизмов психики.

О необходимости обращения к религиозным смыслам говорили многие известные психологи, например, К.Г. Юнг, О. Ранк, В. Франкл, Р. Мэй и др., ведь религиозная вера позволяет человеку преодолевать самые значительные трудности. По словам К.Г. Юнга, «среди моих пациентов… в возрасте после тридцати пяти лет, не было ни одного, чья проблема, в конечном итоге, не сводилась бы к поиску религиозного взгляда на жизнь. Можно с уверенностью сказать, что каждый из них заболел потому, что утратил то, что существовавшие в любом веке религии давали своим приверженцам, и ни один из них не исцелился полностью, пока не обрел вновь свою веру»[97].

Обращение к непреходящим религиозным смыслам позволяет существенно изменить отношение человека к миру и восприятие себя в нем, достичь определенного уровня автономии от мнений и оценок окружающих. Ложные кострукты, формирующиеся в условиях сильной зависимости от мнения окружающих, могут проявляться, например, в ситуации, когда «мне нужно, чтобы меня одобряли определенные люди и тогда я буду думать о себе хорошо[98]». Эта зависимость обычно связана с высоким уровнем притязаний. В то же время, в Писании можно встретить запрет на пренебрежительные высказывания о человеке, что может быть воспринято как указание на его исключительную ценность. «Кто скажет брату своему: «рака».., подлежит синедриону… а кто скажет «безумный» подлежит геенне огненной» (Мф.5:22). Апостол Павел говорит о себе следующее: «Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы, или как судят другие люди; я и сам не сужу о себе» (1Кор.4:3).

Подобное отношение к людям и человека к самому себе позволяет преодолевать фатальность детерминированности самооценки мнением окружающих и отношением к собственным достижениям. В христианской религии значение придается, прежде всего, внутреннему содержанию души человека. В Писании говорится о любви Бога к людям (Ис.54:8,10; Иер.31:3; Рим.5:6-10). Человек может получить освобождение и от собственных оценочных критериев (1Кор.4:3). Отношение человека к самому себе во многом определяет то, как другие люди будут к нему относится. Он также склонен оправдывать других людей, прощать им ошибки, при этом критически относится к собственным неудачам, зациклен на своих недостатках. Человек, обладающий заниженной самооценкой, склонен к самообвинению, постоянно критикует себя, акцентируется на своих поражениях, винит себя за ошибки прошлого, не может простить себя.

Наиболее общими характеристиками лиц, имеющих заниженную самооценку, являются следующие: неудовлетворенность собой и склонность к излишней самокритике, неспособность переносить критические высказывания со стороны других людей (обидчивость), крайняя нерешительность и боязнь допустить ошибку на глазах посторонних, угодливость и боязнь обидеть отказом, невротическое чувство вины, враждебность и раздражительность (как форма защиты), излишние идеализм, пессимизм и зависть (пристрастное отношение), излишне пессимистичное отношение к любым неудачам (воспринимаемым как неизбежность).

Неадекватность самооценки, как и в случае завышенной самооценки, приводит к неспособности воспринимать любую критику (но, по иным причинам), раздражительности и гневу, затаенной глубокой обиде, в особенности если критические высказывания делаются в грубой форме.

Люди с заниженной самооценкой также проявляют сильную зависимость от похвалы со стороны других людей. Если ставятся под сомнения их достижения или репутация, лица с заниженной самооценкой воспринимают это особенно остро. Таким людям может представляться, что любовь и признание окружающих находятся в прямой зависимости от личных достижений, что их необходимо «зарабатывать» своими делами или соответствием ожиданиям окружающих. Все это часто приводит к крайнему конформизму, беспринципности, подозрительности и предвзятости, неспособности строить действительно близкие отношения с окружающими.

Итак, субъекта с заниженной самооценкой отличает неуверенность в себе, замкнутость, нерешительность. Он акцентирован на своих недостатках, хорошо осведомлен о своих негативных особенностях, но о своих положительных качествах и достоинствах знает немного. Человек с заниженной самооценкой неадекватно реагирует на любую критику, чувствует себя при этом униженным или застыженным.

Люди с заниженной самооценкой часто одиноки, чувствуют отчуждение от общества, неуверенность в себе мешает им строить межличностные отношения и заводить новые знакомства. Для начала коррекции заниженной самооценки важно осознать, что она ограничивает человека, препятствуя нормальной и здоровой жизни. Осознание причин, которые повлияли на снижение вашей самооценки, также важно. Но еще важнее попытаться перестроить свой привычный образ жизни, сложившийся под влиянием негативного представления о себе.

ГЛАВА III. ПРОБЛЕМА ПРЕОДОЛЕНИЯ ГОРДЫНИ

3.1. Способы и средства преодоления гордости

Научая преодолевать страсть гордости, основанную на внешних качествах и природных дарованиях, понесенных трудах и достигнутых добродетелях, святые отцы, прежде всего, возвращают человека к мысли о Боге, Который и является для каждого источником всяческих благ и дарований. При этом святые отцы также указывают, каким образом человек может не допустить в себе возношения. Так, например, в своих советах, посвященных тому, как преодолеть или избежать гордости людям, имеющим власть, святые отцы научают рассудительному отношению к власти, к постоянной памяти о Боге и упованию на Него, внимательному отношению начальствующих к своим поступкам и к людям, им вверенным.

Для ветхозаветного человека обладание богатством расценивалось как особое благословение Божие. Если какому человеку Бог дал богатство и имущество, и дал ему власть пользоваться от них и брать свою долю и наслаждаться от трудов своих, то это дар Божий (Еккл. 5:19). Однако неправильное понимание этого дара и недолжное отношение к нему приводят, по слову святых, к развитию гордости.

Мнение окружающих и неодобрение ими добродетельной жизни человека может стать причиной настоящего огорчения для него: «Пока ты не начал молиться, все любили тебя, а сейчас вдруг ты чувствуешь себя в доме как во вражеском лагере… теперь, когда ты пошел по пути правды, благочестия и молитвы, все бросаются на тебя, как осы»[99].

В том случае, если речь идет о способах и средствах противодействия страсти гордости и гордыне, наиболее часто упоминаются такие необходимые для этого добродетели, как смирение, молчание и безмолвие, воспоминание о смерти, воздержание и молитва[100]. Рассмотрим данную проблему с точки зрения святоотеческой традиции и христианской аскетики.

Если причиной проявления гордости становятся внешние или духовные качества, человеку следует обратить внимание на то, что природные и духовные дарования являются даром Божиим. О борьбе с гордостью, прп. Ефрем Сирин говорит: «Если сподобился ты дарования, не высокомудрствуй; ибо не имеешь у себя ни одного совершенства, его же неси приял от Бога (1 Кор. 4:7)»[101]. Забвение об этом лишает человека благодатной помощи Божиейи он остается без того, обладателем чего мог бы стать: «Если не будешь ходить по Его заповедям и воле, отнимет Он у тебя собственность Свою, и отдаст лучшему»[102]. В том случае, если гордость развивается от осознания природных дарований, таких как способность к пению, чтению или рукоделию, которые, как указывает прп. Нил Сорский, по сути своей есть «ничто», человеку следует убедить себя в том, что эти дарования он приобрел не своими усилиями. Такие дары он получил от Господа, и мысль об этом должна уберечь его от превозношения[103].

Примечательный пример можно найти в книге Слов прп. Паисия Святогорца. На признание одной из сестер монастыря о том, что от всех совершаемых ею добрых дел она впадает в гордость, старец отвечает, что так происходит по причине действия врага: «Как пасечник дымом затуманивает пчёл, а потом забирает у них мед, так и у тебя тангалашка дымом гордости затуманивает голову, крадёт весь твой духовный мед», а это в свою очередь происходит от того, что человек по невниманию «присваивает дары, данные ему Богом, и в душе возносится. Тогда лукавый диавол идёт и крадёт у человека эти дарования»[104].

Следует отметить, что навык подобного благодарения Господа за имеющиеся способности, а не приписывание себе этих дарований, нужен и в преодолении гордости, развивающейся от успехов в добродетели и возвышении из-за обладания некими духовными качествами, успешностью в прохождении внешних трудов, которые есть лишь средства к спасению.

Свт. Феофан Затворник советует помнить о том, что внешние труды представляют собой средства ко спасению: «Внешние труды и подвиги суть средства: они ценны только тогда, как приводят к цели и ею требуются». Вместе с тем святитель призывает, сколь бы успешно они не совершались, вовсе не останавливать на них внимания: «И мысли на них не останавливайте, как бы они что значили. Главное в чувствах и расположениях. На них и обратите все внимание»[105].

Согласно прп. Ефрему Сирину, совершение трудов возможно только с Божией помощью: «Постишься ли, проводишь ли время во бдении, спишь ли на голой земле, поешь ли псалмы, или прислуживаешь, или кладешь много земных поклонов, говори, что при Божией помощи и при Божием покровительстве делается это, а не моей силой и не моим старанием»[106]. Аналогично рассуждает и прп. Максим Исповедник, говоря, что «гордость [истребляется] приписыванием Богу исправно делаемых дел»[107].

Другим способом преодоления гордости является невидение своих добрых дел и понесенных подвигов. С точки зрения свт. Феофана Затворника, всякая оценка себя опасна, человеку нужно научиться вовсе не видеть своих добрых дел: «Душа, дающая себе цену, точь-в-точь ворона, уронившая сыр. Помоги вам Господи усовершиться в сем невидении своих дел и трудов»[108]. Общим правилом, которому должно следовать в духовной жизни, может стать следующее: «Хорошо делает, кто каждый день начинает, как бы дотоле совсем ничего не делал. Кто забывает свое заднее добро, есть самый мудрый человек. Дал бы Бог и нам умудряться в этом»[109].

Как опасного для души, считает святитель, нужно избегать исследования своих трудов: «Трудитесь, не ленитесь; но и не засматривайтесь на труды. Хуже всего сие последнее»[110].

Наиболее внимательным, как можно заключить из письма свт. Феофана, следует быть тому, кто оказывается на пути совершения истинных добродетелей: «Вам же паче всего надо пещись о сей добродетели (смирении), потому что берете на себя подвиги, которые не спрячешь. Засмотревшись на них..., душа начинает трубить о них пред собою; а это начало гордости и последующих падений»[111].

Такие умеренность и смирение должны стать основным законом духовной жизни, который позволит уберечься от страсти гордости. По словам свт. Феофана, важно также заботиться о том, чтобы совершаемые подвиги оставались неизвестными для окружающих[112].

Преодолевать гордость способно доброделание, совершаемое «втайне». Действительно, для внутреннего смирения, по слову святых, необходимо совершать духовное делание незаметно для других. Преподобный Максим Исповедник говорит об этом: «Тщеславие истребляется скрытным действованием»[113]. Многие подобные наставления находятся в письмах святителя Феофана Затворника: «Так и вам надо, чтоб все видели, что вы, как все, ничего особенного не имеете. Надо прятать все. Ухитряйтесь. И в речи, и в походке, и в приемах — все должно быть, как обычно у всех»[114].

Поскольку всякое оценивание себя опасно, для преодоления гордости человеку нужно научиться вовсе не видеть свои добрые дела. По словам свт. Феофана, следует с особым вниманием и осторожностью относиться, например, к слезам, свидетельствующим о покаянии и сокрушении сердечном, но опасным, если они становятся видны другим: «Что вам делать со слезами? Нельзя ли вам делать так, чтоб дома плакать, и наплакиваться вдоволь, а в церкви удерживать слезы, оставляя одно сокрушение сердечное? Помолитесь, чтоб так было, и сами понудьте себя на дело сие… В сердце образуется чирей тщеславия; и не заметите, как зародится и разордеется. Так не лучше ли загодя уклониться от пути, на котором можно встретить такую язву?»[115]. В то же время, «путь смиренного умеренного делания есть самый надежный»[116]. Святитель Феофан отмечает, что порой, когда человек чувствует, что труды и добродетели заставляют его гордиться, должно поступить противоположно, чтобы укорить себя и тем посрамить гордыню: «О смирении больше всего надобно заботиться. И не заметишь, как залезет гордыня. Да ведь она так многообразна и так многосплетна! Оттого у всех святых сколько предостережений против нее»[117].

Скрываемым, по слову святых, должно быть все, что только может послужить основанием для превозношения: «Есть такие, которые и тем кичатся, что происходят от родителей известных в мире, или что родственников среди преимуществующих в славе мира имеют, или если кто-либо сам в каком-то сане или чести в миру был. И это – безумие. Ибо это скрывать подобает»[118]. В целом же, всякое самомнение побеждается смирением, в том числе приобретаемым через внешнее ограничение себя.

Преодоление гордыни достигается также в процессе выполнения простых работ. Так, например, согласно прп. Нилу Сорскому, в случае проявления гордости уместно стараться «избирать всегда последнее место и на трапезах, и на собраниях среди братии… постыдные труды и молчание любить, предварять, не ленясь, низким поклоном при встречах братию и не превозноситься в беседах, не быть любителем словопрений и бесстыдным, не выказывать себя и не желать свое слово вставить»[119].

Обретению смирения способствует совершение духовного делания незаметно для других. Мысль о важности «постыдных трудов» присутсвует и в творениях свт. Феофана Затворника: «Работу надо непременно иметь; и чем грубее она, тем лучше. Чистые и щегольские работы слишком занимают, и внимание от главного дела отвлекают, и холодят»[120]. Таких трудов, по слову святителя, не должно оставлять. Это те труды, совершением которых с помощью Божией и спасается человек. Можно видеть, что советы святых отцов, подаваемые ими для уврачевания гордости, основанной на духовных качествах и добродетелях, приближаются к их научению о смирении. Также они говорят об умалении себя: какой бы высоты духовной жизни человек не достиг, он должен видеть другого совершеннее и лучше.

Подобные советы святых близки тем, которые учат избегать гордости, основанной на власти и могуществе (упование на Бога и предстояние пред Ним, преодоление самовластия, внимательное отношение к своим поступкам). Так, в одном из своих писем свт. Феофан Затворник указывает, как необходимо человеку, облеченному властью, нести возложенные на него труды, предупреждая, в чем заключается опасность чувства обладания властью «…пусть трудится, смиряясь паче и паче. И Бог благословит его успехом. А станет выситься в мыслях или себе что-либо приписывать, — все пойдет вверх дном»[121]. Важным для начальствующего является умение не допускать самовластия по отношению к подчиненным. Особенно свт. Феофан предостерегает от страстности в принятии решений: «Как огня бойтесь действовать по страсти... Когда взыскивать приходится, избегайте того движения сердца, по коему [начальствующий] известное нечиние считал бы оскорблением лично себе»[122]. Всякое решение должно приниматься и всякий труд совершаться не по своему произволу, но во исполнение заповедей и установлений Божиих.

Памятование о Господе и проживание жизни как пред очами Его – залог должного устроения порядков в трудах, важно при этом и постоянное согласование своих действий с волей Божией. Всякий, каков бы он ни был по положению, по мысли свт. Феофана, должен быть готов послужить ближнему: «Дела все – большие и малые – делать так, как бы око Божие смотрело, как что делается. Всякого приходящего или всякого встречаемого надо принимать как посланца Божия»[123].

Служа достойным выполнением своих обязанностей Богу, по совету святителя Феофана, «главное – возлюбить надо братию и большую и малую и в духе любви действовать. Кто чем немощнее, тем более надо возыметь к нему любовь. Если будете так действовать, любовь научит вас всему»[124].

Какой бы высоты духовной жизни человек не достиг, он должен видеть другого совершеннее и лучше. Всякому начальствующему не следует «заглушать», как указывает свт. Феофан Затворник, то есть подавить в себе человека-христианина. О том же говорит и свт. Николай Сербский. Утешая скромного чиновника, жалующегося на своего гордого друга, он обращается к последнему, который, по его словам, «потерялся в высоком кресле»: «Внезапно придут к тебе позор и погибель. Потому обратись, покайся, отрезвись, опомнись, стань человеком... Это почетнее, чем быть царем[125]».

Подобный подход, по нашему мнению, может быть применен и в монашеской жизни, и в повседневных отношениях в миру: любая должность и власть временны, в то время как высокое звание христианина остается самым важным. Облеченным властью лицам свт. Феофан советует быть строгими и взыскательными к своим поступкам: «Надо думать много, и каждый вечер суд над собою творить, — суд без милости»[126]. Подобное собеседование с Богом и труд над собой, по мысли святителя Феофана, должны стать правилом начальствующего.

В целом же, не возвышаясь, всякий, как указывает святитель, должен избрать для себя такой путь: «Безжалостность к себе, готовность на всякую услугу другим и предание себя всецело Господу с молитвенным в нем пребыванием — се производители жизни духовной»[127]. Также, по слову святителя, важно помнить о том, что власть и положение не являются поводом для гордости, но служат призывом к еще большим трудам.

Советы по преодолению страсти гордости, основанной на богатстве, могут быть сведены к необходимости осознания того, что богатство является даром Божиим. Пристрастие к богатству затмевает в человеке память о Боге: «Когда человек жаждет богатства, славы, знатности и когда, достигая этого, он теряет веру из сердца и забывает о Боге, Судии и Мздовоздаятеле, о безсмертии души своей, о своем долге — любить всем сердцем Бога и каждого человека, как самого себя», — говорит святой Иоанн Кронштадский[128]. Подобную память о Боге стремящийся изжить гордыню и должен в себе восстановить, но прежде он должен осознать, что представление его о счастье в действительности является заблуждением.

Святитель Николай Сербский, обращаясь к «одному эгоисту», говорит следующее: «Ты считаешь себя совершенно счастливым и доказываешь, что это счастье ты создал своими руками, без помощи Бога и людей. И поэтому отрицаешь святое правило, которое предлагает Церковь: человек должен молиться и оказывать милосердие ближним… Я не могу представить счастья без Бога и людей. Полагаю, что ты не знаешь, что такое счастье[129].

Важным принципом отношения к богатству является метафора о том, что «богатство подается «взаймы». Гордыня проистекает от того, что богатый приписывает сопутствующий ему успех своей силе и своему труду, на что указывает и свт. Николай Сербский. Однако в действительности ничего не происходит не по воле Божией: «Ты скопил большое имение, ешь и пьешь вдоволь и в себялюбии думаешь, что тебе никто не нужен. Но запомни, что земля ничего не дает без воли Божией»[130].

Подобные слова, наставляющие против самомнения по причине достатка и богатства, можно встретить уже в посланиях апостольских: Богатых в настоящем веке увещевай, чтобы они не высоко думали [о себе] и уповали не на богатство неверное, но на Бога живаго, дающего нам все обильно для наслаждения (1 Тим. 6:17).

При этом каждое дарование Господь подает человеку согласно Своему промыслу о нем: «Человек ничего не может получить, не представив за это ответ Создателю мира. Истина заключается в том, что мы не имеем ничего постоянного на этой земле. Все вмиг проходит, и ничего нам не принадлежит, все взаймы. Взаймы здоровье, взаймы сила и красота, взаймы честь и власть, взаймы знание и умение и любое другое земное благо.

Каждый день Господь испытывает нас этими дарами, а испытание это — проверка, сможет ли сохранить человек веру и милосердие, благочестие и добродетель, вспомнит ли человек, от Кого пришел ему тот или иной дар, и воздаст ли он славу и хвалу Подателю даров»[131].

Через богатство, как и всякий дар, Господь призывает человека ко спасению, достичь которого можно различными путями, которые и изъясняют святые. Так, свт. Иоанн Златоуст обращается к пастве с назиданием: «Бог сделал тебя богатым для того, чтобы ты помогал нуждающимся, чтобы своею щедростью к другим искупал собственные грехи; дал тебе богатство не для того, чтобы ты запер его на свою погибель, но чтобы расточил для своего спасения»[132].

Видение такого промышления Божия о себе должно подвигнуть его к должной скромности и надеянию на Бога, а не собственные силы.

Часто человек просто может не видеть других хороших и благочестивых людей рядом с собой: «Жалуешься, что люди стали жестокосердными. Ни разу не встретился тебе добрый человек. Тебя удивляет, почему Бог терпит этот мир и не положит ему конец. Еще больше ты удивишься, если услышишь, что твой сосед сетовал мне на то же. И он говорит, что не осталось добрых людей и ему очень одиноко на пути к истине и добру… Если бы вы, два хороших человека, познакомились, вы изменили бы свое мнение о мире и ваша печаль обратилась бы в радость. Сказал Господь учениками Своим: «в мире скорбны будете, но печаль ваша обратится в радость». Я назову тебе имя того человека, а ты найди его. И, когда вы вместе встанете на молитву, молитесь Господу, чтобы Он открыл вам и других хороших людей в вашем городе. Верю, что вам откроется множество людей, пока вам незнакомых»[133].

Посредством богатства, как и всякого дара, Господь призывает человека ко спасению, достичь которого можно различными путями, которые и изъясняются святыми. Так, например, свт. Николай Сербский научает не останавливаться на внимании к самому себе, с доверием относиться к ближнему. Порицания и укоризны, как советует свт. Николай Сербский, должны переноситься им с радостью потому, что в этом случае на нем исполняются слова Евангелия: Блажени есте, егда поносят вам, и изженут, и рекут всяк зол глагол на вы, лжуще Мене ради. Радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех (Мф. 5:11-12). И, напротив, гордящиеся своими преступлениями и укоряющие праведного будут обличены, по слову Писания, самим Господом: «Знай, покаются твои гонители, насмешники умолкнут, а ты возрадуешься. Сегодня ты последний в доме отца, но скоро первым станешь. А те, кто гонит тебя, будут служить тебе. Это пророчество тысячи раз исполнялось и на тебе исполнится»[134].

Существуют некоторые критерии преодоления страсти гордости. Как писал святитель Феофан, преуспеяние в духовной жизни означается все большим и большим сознанием своей негодности, в полном значении сего слова, без всяких ограничений; так что, коль скоро дается себе цена, в каком бы то ни было отношении, дело пошло криво[135], «чем грешнейшею себя чувствовать будете, тем путь ваш правее»[136].

Признаком духовного возрастания становится постепенное осознание собственного несовершенства. Святитель учил радоваться в ситуации возникновения внешнего уничижения: «Мерою себе поставьте, что когда вы стоите в полном недовольстве собою, то вы в добром чине; коль же скоро хоть малое чувство самодовольства придет и начнете вы себе цену давать, знайте, что вы не в своем виде»[137].

Изложенное выше позволяет сделать вывод, что для успешного преодоления гордости, которая может возникать по ряду изложенных причин и в различных жизненных обстоятельствах, человеку следует стараться сохранять смирение, внутреннюю духовную чистоту, стремиться так организовывать свою жизнь, чтобы следование заповедям, изложенным в Священном Писании, утверждало его в возрастании в добродетели. Все это крайне важно для христианского аскета, вставшего на путь преодоления собственных страстей, прежде всего это касается гордости, как наиболее опасной для духовного здоровья и препятствующей праведной жизни.

3.2. Коррекция завышенной самооценки личности

Завышенная самооценка личности является довольно распространенным психологическим феноменом, в психологической науке имеется ряд различных терапевтических методик, разработанных специалистами с целью коррекции завышенной самооценки.

Как и в случае заниженной самооценки, коррекция неадекватно завышенной самооценки личности представляет собой довольно сложный и длительный процесс. С той лишь разницей, что «завышенная самооценка больше сопротивляется перестройке, чем заниженная»[138]. Формирование неадекватной самооценки может в дальнейшем оказывать довольно негативное воздействие на взаимоотношения с окружающими, создавать дополнительные сложности в межличностных отношениях, работе членов трудового коллектива, творческой самореализации личности, успешности личностного развития человека.

Различаясь по объекту, форме и способах воздействия, данные методики направлены на выявление определенных аспектов проблемы и непосредственное воздействие на них (коррекция поведения, воздействие на установки, приоритеты и пр.). В то же время, сложность и важность рассматриваемой проблемы побуждают к поиску новых путей и способов воздействия на самооценку, позволяющих достигнуть более надежных и долговременных результатов, позволяющих преодолеть эту негативную черту личности человека и связанные с нею особенности поведения.

Ведь именно самооценкой определяются многие особенности и аспекты поведения человека, формы и характер его взаимодействия с окружающими людьми. Так, еще премудрым Соломоном было указано, «Каковы мысли в сердце человека таков и он» (Пр.23:7).

Самооценкой и самоотношением человека во многом детерминируются основные особенности его коммуникативной активности и поведенческих стереотипов. Самоотношение, бесспорно связано с отношением человека к окружающим людям, оказывает на него самое непосредственное воздействие. Так, например, К. Роджерсом, разработчиком «клиентцентрированной» терапии, указывается на важность проблемы самопринятия и самопонимания человека, решение которой позволяет преодолевать множество эмоциональных и психологических проблем.

Завышенная самооценка личности является проблемой человека, связанной с адекватностью оценки самого себя. К позитивной характеристике таких людей можно отнести уверенность в себе. Негативными характеристиками являются повышенный уровень эгоизма, переоценка собственных сил и возможностей.

Признаки завышенной самооценки проявляются в поведении человека. Психология того, как человек оценивает себя, напрямую влияет на отношения с окружающими людьми. Если самоуверенность превалирует, возникают проблемы в процессе общения. Худшая из них, когда человек остается совершенно один. Среди основных признаков завышенной самооценки могут быть названы следующие. Такой человек убежден в том, что всегда прав. При этом в пользу альтернативного мнения могут приводиться значимые аргументы, однако это никак не влияет на индивида.

Уверенность в существовании единственно правильной точки зрения, а именно своей собственной, отрицается возможность противоположного мнения как такового. Если в силу каких-либо обстоятельств приходится принять чужую точку зрения, она все равно будет считаться неверной. Некоторые современные психологи склонны считать подобную манеру действия, в том случае, если при этом «уважаются интересы окружающих», не проявлением неадекватно завышенной самооценки, а просто «уверенным поведением». Ведь, полагают они, видя в этом позитивный момент, «чем больше человек отстаивает свои интересы и действует в манере, которую уважают окружающие, тем выше его самоуважение»[139], а этого и следует добиваться, чтобы не допускать ненужного беспокойства.

Еще одна характеристика высокой самооценки заключается в том, чтобы оставлять за собой последнее слово. Человек уверен, что только он может делать выводы, определять дальнейший ход событий.

Как видим, в случае завышенной самооценки в межличностных отношениях проявляются многие свойства и паттерны поведения, которые характерны для страсти гордыни. По этой причине, приоритетным направлением для православного психолога при работе с клиентом, направленной на коррекцию завышенной самооценки, может стать задача распознавания именно этой страсти. В то же время, в случае гордыни, как и любой другой страсти, «для борьбы со структурным сформировавшимся навыком одних человеческих сил недостаточно, нужна благодатная церковная помощь, чем и являются церковные таинства, попаляющие в человеке глубинные корни его страстей»[140].

Преодолению названных свойств человека с завышенной самооценкой может способствовать «постоянное вúдение, т.е. наблюдение за своими личными грехами (самоконтроль, «бдение»), памятование того, что человек – «червь», «раб земным страстям»[141]. Один из признаков самоуверенной личности – неумение извиняться, просить прощения. При завышенной самооценке человек обвиняет в своих бедах окружающих. Если что-то не выходит, в любом случае виноваты другие люди. Если человек достигает каких-то вершин, то в этом только его заслуга. Индивиду присуще мнение о том, что звание «лучший» может носить только он и никто другой.

Большое желание быть первым во всем, не допускать ошибок. Имея завышенную самооценку, человек высказывает свою точку зрения даже тогда, когда об этом не просят, полагая, что окружающие всегда заинтересованы в его мнении по любому вопросу. В речи часто употребляется личное местоимение.

При любых неудачах, промахах наступает чувство раздражительности, растерянности. Человек легко сбивается с курса. Завышенная самооценка характеризуется пренебрежительным отношением к чужой критике. Иное мнение воспринимается как неуважение, поэтому не стоит обращать на него внимание. Неспособность трезво учитывать риски. Самоуверенный человек часто берется за сложные дела, которые таят в себе определенные опасности.

Также индивидам с завышенной самооценкой свойственны боязнь выглядеть неуверенным в себе, слабым, беспомощным; высокий уровень эгоизма (личные интересы, потребности всегда стоят на первом месте); такой человек часто перебивает собеседника, так как привык больше говорить, нежели слушать; при признаках самоуверенности индивид склонен поучать других, даже в мелочах; высокомерный тон.

Поскольку значение и роль самооценки в формировании личности особенно усиливается в подростковом возрасте[142], наибольшее внимание формированию адекватной самооценки требуется уделять именно в этот, довольно сложный период жизни человека, предотвращая развитие неадекватно завышенной самооценки.

Чаще всего высокая самооценка формируется в момент первичной социализации. Завышение мнения о себе происходит в процессе воспитания родителями, обучения в дошкольных образовательных учреждениях, школе. Человек с завышенной самооценкой в более зрелом возрасте уже не способен сломать установившиеся в сознании направления общения с окружающими.

Рассмотрение в рамках настоящего исследования страсти гордости и гордыни, позволяет заключить наличие тесной взаимосвязи между этими недугами человеческой души и процессом формирования завышенной самооценки. При осуществлении терапевтической задачи коррекции завышенной самооценки, необходимо учитывать, что гордость, как на это справедливо указывает архим. Рафаил (Карелин), «…больше чем какие либо другие страсти и причины, порождает неверие. Гордый замкнулся в себе, он не чувствует Бога в своем сердце и поэтому Бог перестает для него существовать»[143]. По этой причине, в случае наиболее явных проявлений в поведении нерелигиозного человека страсти гордыни, следует ориентироваться на ту систему ценностей, которой придерживается данный субъект, отталкиваясь от требований тех положительных нравственных качеств, которые составляют для него безусловную ценность.

Причины завышенной самооценки часто кроются в следующем:

Нарциссизм родителей. Проблема начинает зарождаться в период воспитания детей. Ребенок не получает удовлетворения эмоциональных потребностей в должной мере, т.к. родители воспринимают его и относятся к нему как к способу самоутверждения. Завышенное самомнение компенсирует нехватку этих положительных переживаний.

Прежде всего, причиной завышенной самооценки может стать неправильное воспитание в семье, поведение родителей, ведущее к избалованности или проявляющих излишнюю требовательность к ребенку, а также склонность преувеличивать результаты его достижений.

Причиной завышения самооценки может стать то, что индивид – первый или единственный ребенок в семье. Особенно данная проблема проявляется в семьях, которые долго не могли завести ребенка.

Проблемой может стать избалованность в детстве. Это происходит в тех случаях, когда родители неверно выстроили взаимоотношения «ребенок-взрослый»: уделяли ему чрезмерное внимание, ставили его интересы на первое место, ни в чем не ограничивали малыша, удовлетворяли все прихоти по первому требованию, несмотря ни на что.

Внешность. В некоторых случаях человеку свойственно считать себя лучше других из-за собственной привлекательности. Яркая внешность воспринимается человеком как некое преимущество перед окружающими. Чаще всего такая манера поведения присуща женщинам, нежели мужчинам.

Завышенную самооценку могут сформировать преподаватели, учителя. Некоторые педагоги выделяют учеников на основе личных симпатий, высокого материального, социального положения родителей школьника.

Отсутствие испытаний собственных способностей. Например, ребенок может хорошо справляться с нагрузкой в обычной школе, но учеба в более престижном заведении потребовала бы от него больше усилий. Если индивид так и не встречает на своем пути серьезных испытаний, он может начать приписывать себе наличие выдающихся способностей.

Наличие редкого природного таланта. О таких людях часто говорят, что они уникальны, поэтому у человека складывается высокое мнение о себе.

Финансовая обеспеченность. Когда индивид ни в чем не нуждается, его самооценка становится чрезмерно завышенной.

Личности, у которых имеется повышенная уверенность в себе, нередко вступают в конфликт с людьми, чей уровень самооценки намного ниже их.

Причину высокого уровня самомнения в каждом конкретном случае можно определить с помощью методов психодиагностики. Завышенная самооценка представляет собой не только проблему психологического характера, для решения которой понадобится много времени и сил. Люди с завышенной самооценкой также могут обратиться и к психологу.

Если у человек обнаруживает, что его самооценка является завышенной, он может выполнить, например, следующее упражнение: на листе бумаги необходимо записать 10 главных своих достоинств; каждое из которых нужно оценить по степени выраженности по шкале от 1 до 5; затем следует попросить сделать то же самое своих друзей, родственников, знакомых; далее полученные результаты сравниваются и анализируются.

Если оценки сильно отличаются, нужно подумать над тем, почему так произошло. Следует постараться определить настоящую причину этих расхождений в себе, собственном поведении, а не в других людях.

Поскольку страсть гордыни, проявлением которой могут служить многие признаки, характерные для проявления завышенной самооценки, действует (господствует), как на это обращает внимание митр. Иерофей, «в разумной части души»[144], коррекция завышенной самооценки может осуществляться посредством преимущественно рациональных средств, исключая действие различных «психологических защит» (сублимация и др.), с помощью активизации которых положительный результат может достигаться в ряде иных случаев. Осознание действия страсти гордыни и целенаправленное воздействие на её побудительные мотивы, причины и источники, позволяет успешно осуществлять коррекцию самооценки.

При этом одного осознания проблемы само по себе недостаточно для успешного преодоления страсти гордыни, тесно связанной в своих проявлениях в общении с признаками завышенной самооценки. Ведь «познание собственных страстей теснейшим образом связано с покаянием и исповедью, тем более что именно осознание своих грехов и ощущение душевных недугов является первой ступенью покаяния»[145].

Существует несколько правил для формирования хорошей самооценки.

Значимую роль на пути преображения играет осознание. Важно трезво оценить свои внешние и внутренние данные. Для этого рекомендуется чаще смотреть на себя со стороны. Нужно внимательно проанализировать свои слабые и сильные стороны. Следует научиться уважать мнение окружающих, ценить их достоинства. Многие из них могут быть отличными специалистами в своей области. Рекомендуется научиться воспринимать конструктивную критику. Обида – самая неправильная реакция в подобной ситуации. При выполнении заданий нужно ставить высокие цели, но ни в коем случае не расстраиваться, не паниковать, если что-то пошло не так.

Важно помнить, что у всех есть недостатки. Самокритика – хорошее лекарство от неверных самооценок. Она полезна для работы над собой и достижения новых результатов. Как и в случае с заниженной самооценкой, при наличии завышенной самооценки рекомендуется стать реалистом. Здесь важно понимание того, что человек не может быть идеален всегда и во всем.

В своей деятельности следует учитывать не только собственное удовлетворение от проделанной работы, но и мнение окружающих. При этом важно позволить себе допускать ошибки. Ведь неправильные решения – не катастрофа, а лишь урок на будущее. Следует помнить также о личной ответственности за все последствия своих действий.

Завышенная самооценка делает человека заносчивым, уверенным в том, что окружающие люди что-то ему должны. Такой индивид делает неадекватные выводы о себе, завышая собственную значимость. Любые отклонения от адекватной самооценки представляю существенную проблему для человека. Всегда важно трезво оценивать себя, свой потенциал. При этом не следует сравнивать себя с окружающими, рассуждать, хорошим или плохим человеком является тот, кто оказывается рядом с вами.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, результаты осуществленного в рамках настоящего исследования комплексного теолого-психологического изучения религиозно-психологической проблематики проявления в общении гордыни и неадекватно завышенной самооценки личности позволяют сформулировать следующее основные теоретические выводы и практические рекомендации:

1. По мере развития святоотеческой традиции понимания возникновения, формирования и действия в душе человека греховных страстей, происходит обобщение опыта преодоления греховных страстей и борьбы с ними в аскетической традиции православного подвижничества.

Страсть (πάθος), как сильное и длительное желание, приобретающее в ходе продолжительного опыта её удовлетворения свойства осознанной потребности, понимается в качестве свойства, которое приобретается человеком в состоянии его падшего естества. В святоотеческой традиции гордость включается в число восьми основных греховных страстей или пороков (прп. Иоан Кассиан Римлянин, прп. Ефрем Сирин, свт. Игнатий (Брянчанинов) и др.). Характерной особенностью страсти гордости является способность её усиления по мере отвержения других, «плотских» страстей (прп. Иоанн Кассиан, прп. Иоанн Лествичник).

Состояние страсти, с психологической стороны, характеризуется определенной сложностью, оно включает не только чувства, но и желания, потребности, являясь эмоционально-волевым напряжением, данное состояние человека отличается наличием определенных чувств, присущих той или иной страсти, а также волевых компонентов[146]. В земной жизни человека, борьба со страстями и их преодоление составляют необходимую задачу в деле его нравственного и духовного совершенствования, на пути достижения спасения в будущей жизни.

Возможность достижение бесстрастия, как начала и основания добродетельной жизни, предполагает аскетический подвиг борьбы и преодоления греховных страстей, среди которых гордость является наиболее сложной и трудно преодолимой страстью, которая может достигать окончательного развития по мере успешности преодоления многих других греховных страстей (что также может стать самостоятельным предметом гордости), чем осложняется не только её преодоление, но и распознавание начала её действия в человеке. При этом могут быть выделены две формы или вида гордости (прп. Иоанн Кассиан Римлянин) – плотская и духовная (или совершенная). «Плотская» гордость находит свое проявление преимущественно в межличностном взаимодействии, её проявлениями в общении служат несдержанность, крикливость, громкий смех или мрачность, поверхностность суждений, легкость в нанесении оскорблений и полная неспособность к перенесению самых незначительных обид.

Гордящийся человек склонен превозноситься собственными действительными или мнимыми достоинствами и превосходством, кстати и некстати выставляя их напоказ, этому неизменно сопутствуют зависть, ревность, самомнение, властолюбие и превозношение над другими.

При духовной гордости, гордящийся постепенно и неуклонно приближается в состоянию сознательного богопротивления. По мнению прп. Иоанна Кассиана, этот вид гордости достигает своего развития не всегда и лишь у немногих людей, которые часто весьма преуспевают в преодолении других страстей, пребывая «уже почти на верху добродетелей»[147].

Преподобными Иоанном Кассианом и Григорием Синаитом гордость относится к «душевным» страстям, в перечне восьми главных греховных страстей, гордость замыкает этот перечень, в качестве наиболее пагубной среди них. Гордость (ύπερηϕανία), высокоумие или самомнение, представляет собой пагубное самообольщение, «которым обманывает себя ослепленное человечество и которым обманывают его демоны»[148]. Началом гордости (прп. Филимон) становится превозношение, та ситуация, в которой один человек начинает в помыслах превозноситься над другим.

Близким по значению к страсти гордости является также понятие «гордыни», которое в различных переводах текстов Священного Писания и святоотеческих творений зачастую используется как синонимичное (иеродиак. Кирилл (Попов). В различных текстах, понятия гордости и гордыни сближаются, в результате использования близких по значению слов, различие в переводе которых имеет скорее контекстуальный характер.

2. Для обозначения проявлений страсти гордыни используются близкие по значению или те же самые термины, что и для гордости. На наш взгляд, слово «гордыня» используется для выражения содержания той формы страсти гордости, которую она приобретает в процессе своего практического воплощения в поведении человека. При этом те или иные проявления гордыни имею как личностный и, так и социальный аспект.

В своем личностном аспекте гордыня (υπερηφανεύεται) характеризуется такими проявлениями, как превозношение над другими людьми, их максимально возможное уничижение, стремление к властвованию над окружающими и их подавлению, пренебрежение их интересами. Крайнее проявление гордыни на уровне личности человека может приводить к его ожесточению, полному и сознательному отвержению помощи Божией и отречению от Бога (т.н. «бесовский нрав»). В подобном состоянии, человек «не признает ни Божеской помощи ни человеческой немощности»[149] (прп. Максим Исповедник). В процессе социального, межличностного взаимодействия, гордыня находит свое проявление в реализации тех намерений и побуждений, которые возникают у гордящегося человека, осуществлении его амбициозных планов. В межличностных отношениях отличительными чертами гордыни являются, например, высокомерие и надменность, свт. Василий Великий называет «презорство» (досаждение) началом гордыни. Довольно часто проявлениями гордыни становятся наглость и дерзость, высокомерие, категорическое нежелание считаться с правами, интересами, потребностями и мнением других людей.

3. Психологическому феномену, выражаемому в российской психологической науке через понятие «самооценки», в зарубежной и отечественной психологической теории, и практике придается очень существенное значение, в качестве сложного, многоаспектного, динамического личностного образования. В самооценке отражены различные представления человека о себе самом, её неотъемлемыми компонентами являются самоотношение и самопознание. В структурном отношении, компонентами самооценки являются эмоциональный и когнитивный, которыми представлена совокупность знаний человека о себе.

В плане временной отнесенности своего содержания, самооценка может функционировать в качестве актуальной, ретроспективной или прогностической. В качестве особенностей самооценки, возможно выделение её уровня, адекватности (либо завышенности, заниженности) и гибкости. Выступая в качестве важнейшего личностного образования и компонента самосознания, самооценка представляет собой важную детерминанту личностных черт, сочетание которых связано с уровнем актуальной самооценки. Анализ структуры самооценки находит отражение в работах таких ученых, как Т.Ю. Андрущенко, В.А. Горбачева, М. Вагнер, И.В. Колчанова, А.И. Липкина, Т.А. Полозова, К. Роджерс, А. Маслоу и ряда других авторов. В рамках настоящего исследования был осуществлен анализ таких видов самооценки, как заниженная и завышенная самооценка.

В качестве важнейшего компонента самооценки, самоотношение реализуется в реальных жизненных отношениях субъекта, к самому себе и в отношении других людей. Содержание, характер и качества межличностных отношений детерминированы именно самоотношением каждого из участников этих отношений. Развивая теоретические положения психологии личности А.Н. Леонтьева и В.В. Столина, С.Р. Пантилеев приходит к выводу, что необходимость приведения собственной характеристики неизбежно содержит оценочный элемент, находящийся в соответствии с социальными нормами и принятыми правилами поведения. По этой причине, самоотношение субъекта необходимо предполагает наличие сравнения себя с другими людьми по таким наиболее общим характеристикам, как привлекательность, здоровье и красота; приспособление к окружающей действительности и принятие другими; уровень притязаний, успехов и достижений; социальное сравнение; нравственные качества и т.д..

Сохраняя свое значение структурного компонента самооценки, самоотношение в известной мере определяет и уровень последней (адекватная, заниженная или завышенная самооценка). Таким образом, в процессе формирования самооценки, наличие как осознанного и целенаправленного, так и осуществляемого не вполне осознанно сравнения себя с другими людьми присутствует имплицитно и имеет неотменяемый характер, во многом определяя уровень самооценки личности. Попытки полного устранения такого сравнения, на наш взгляд, контрпродуктивны.

4. Проблема неадекватно завышенной самооценки находит отражение во многих работах зарубежных и отечественных психологов, в общем контексте анализа контрольных, стимулирующих, защитных и иных функций самооценки. Уровень самооценки, как важнейшего психологического ресурса человека, зависит от многих внешний и внутренних факторов по отношению к индивиду и его психике. Для современных реалий предпочтительным оказывается достижение высокого уровня самооценки, демонстрация «успешности», самостоятельности и «чувства собственного достоинства». Представление о «завышенности» самооценки индивида имеет двусмысленное содержание, предполагая её сопоставление с его собственными способностями, качествами, притязаниями, достижениями и оценкой окружающих, предполагаемым «эталоном» поведения.

Человека с завышенной самооценкой отличают такие качества и поведенческие особенности, как самоуверенность, самолюбие, стремление доминировать над другими, подавляя их, категоричность суждений, авторитарность, бесчувственность и бестактность в общении, ориентация на социальное сравнение, уверенность в себе, оптимистичность, стремление к власти и личному успеху, высокая оценка себя и собственных качеств в любой ситуации, пренебрежение интересами группы, склонность к проявлению безразличия, жесткости и агрессивности в отношении других.

Завышенная самооценка способствует формированию идеализированного образа собственной личности, создавая неверное представление о себе, своих поступках и объективной ценности для окружающих людей. Наличие неадекватно завышенной самооценки довольно легко может обнаруживаться в поведении человека. При этом, на наш взгляд, нельзя безоговорочно согласиться с той точкой зрения, согласно которой, лицам с завышенной самооценкой свойственно всегда переоценивать собственные возможности, принимая на себя заведомо непосильные, невыполнимые задачи. Неадекватно завышенная самооценка свойственна и многим из тех людей, которые не принимают на себя таких сверхсложных задач, и в целом не склонны проявлять инициативу.

5. Заниженная самооценка нередко сопровождается наличием существенных психологических проблем, выступая по отношению к ним как следствием, так и действующей причиной. При наличии заниженной самооценке, негативное влияние на те или иные стороны жизнедеятельности человека оказывается едва ли не более значительное, нежели при неадекватно завышенной самооценке. Постоянное занижение оценочных характеристик в отношении личности со стороны окружающих и самого человека, формируется крайняя форма неуверенности в себе и в собственных силах, робость, замкнутость, патологическая застенчивость и другие, довольно негативные качества, появление которых соответствует признакам наличия гордыни. Наличие заниженной самооценки является довольно распространенным явлением (К. Роджерс, Р. Берне, Б.Ф. Скиннер), причина которого коренится в особенностях индивидуального развития человека (включая внутриутробный период жизни), воспитания, социального окружения, сформировавшихся паттернах поведения и способах реагирования на различные ситуации, ситуация усугубляется такими негативными нравственными качествами, как конформизм, услужливость, беспринципность, раболепство и т.п..

Наиболее важное значение для формирования заниженной самооценки придается влиянию социальной среды, детско-родительских отношений. На наш взгляд, в данном вопросе психологами недооценивается значение личного нравственного выбора человека. Проявления заниженной самооценки в поведении верующих людей часто успешно маскируются под христианские добродетели (послушание, кротость, смирение), но индивид с заниженной самооценкой часто не менее далек от них, нежели в случае неадекватно завышенной самооценки. Он крайне обидчив, предвзят, злопаметен, мстителен, раздражителен, невосприимчив к критике, не способен на подлинную самоотверженность, и в конечном счете, столь же горд. Заниженная самооценка не только препятствует успешной социальной деятельности и личностному росту, но и создает существенные, трудно преодолимые преграды в межличностных отношениях, расстраивая их.

Важным проявляем заниженной самооценки, являются конформистское поведение и склонность к фантазиям, беспредметным мечтаниям («маниловщина»), а неудовлетворенность своим положением нисколько не побуждает таких людей к его изменению. Формой компенсации становится навязчивое стремление к самоутверждению, принимающее гипертрофированные формы, девиантное и деликвентное поведение.

В церковной среде формой самоутверждения может стать нарочитое стремление к постоянному и беспрекословному исполнению всех принятых обычаев, норм и правил на уровне конкретной церковной общины. Побудительными мотивами имитации социальной активности становятся не искренняя и глубокая любовь к Богу и ближнему, а желание решить собственные психологические и иные проблемы за счет других людей.

В целях коррекции заниженной самооценки, в зарубежной психологии (К. Роджерс, А. Адлер, А. Фрейд, Б.Ф. Скиннер и др.) используются методики и рекомендации, направленные в основном на изменение стереотипов поведения. В отечественной социальной психологии проблема коррекции заниженной самооценки решалась преимущественно посредством включения индивида участие в той или иной деятельности, позволяющей перенаправить внимание на выполняемую деятельность (Л.С. Славина, Л.И. Божович и др.). К проблеме религиозных смыслов в этой связи обращались такие ученые, как В. Франкл, Р. Мэй, К.Г. Юнг, О Ранк.

Неадекватность самооценки, как и в случае завышенной самооценки, приводит к неспособности воспринимать любую критику (но, по иным причинам), раздражительности и гневу, затаенной глубокой обиде, стремлениям к поиску похвалы и признания со стороны окружающих.

6. Опыт аскетического преодоления различных страстей и их последствий, изложенный в творениях святых отцов Православной Церкви, позволяет сформулировать некоторые рекомендации, на основании которых может быть сделано обобщение основных путей и средств преодоления страсти гордости. Средства преодоления страсти гордости могут быть обобщены в соответствии с возможными источниками возникновения этой греховной страсти. В том случае, если побудительным мотивом развития гордости являются внешние качества человека и его природные дарования, понесенные труды и достигнутые добродетели, то в данном случае необходимо возвращение к мысли о Боге, как источнике любых благ и дарований. Если необходимо преодолеть эту страсть людям, имеющим власть, святые отцы научают рассудительному отношению к власти, к постоянной памяти о Боге и упованию на Него, внимательному отношению начальствующих к своим поступкам и к людям, им вверенным.

Средствами противодействия гордости и гордыне являются такие добродетели, как смирение, безмолвие, воспоминание о смерти, воздержание, молитва. Навык благодарения Бога за имеющиеся способности, а не приписывание их себе, нужен и в преодолении гордости, развивающейся от успехов в добродетели и возвышении из-за обладания некими духовными качествами, успешностью в прохождении внешних трудов, которые есть лишь средства к спасению. Действенным способом преодоления гордости является невидение своих добрых дел и понесенных подвигов.

Для монашествующих, преодоление гордыни достигается также в процессе выполнения наиболее простых послушаний, не требующих особых навыков и способностей, таких работ, к которым относятся с пренебрежением, т.н. «постыдных трудов» (свт. Феофан Затворник).

Памятование о Господе и проживание жизни как пред очами Его – залог должного устроения порядков в трудах, важно при этом и постоянное согласование своих действий с волей Божией. Чтобы избежать свойственного гордости превозношения и пренебрежения к окружающим людям, какой бы высоты духовной жизни человек не достиг, ему необходимо стремиться видеть другого совершеннее и лучше. Подобный подход, по нашему мнению, может быть применен и в монашеской жизни, и в повседневных отношениях в миру: любая должность и власть временны, в то время как высокое звание христианина остается самым важным.

Советы по преодолению гордости, основывающейся на обладании богатством, могут быть сведены к необходимости осознания того, что богатство является даром Божиим, ведь пристрастие к богатству затмевает в человеке память о Боге (свт. Николай Сербский, св.прав. Иоанн Кронштадский). Гордыня проистекает от того, что богатый приписывает сопутствующий ему успех своей силе и своему труду.

Советами по преодолению страсти гордости, основанной на влиянии окружения, может стать доверие ближнему, упование на Бога как средство преодоления гордости и приобретения радости. При этом верным признаком духовного возрастания становится постепенное осознание собственного несовершенства. Преодолению гордости, которая может возникать по ряду изложенных причин и в различных жизненных обстоятельствах, человеку следует стараться сохранять смирение, внутреннюю духовную чистоту, стремиться так организовывать свою жизнь, чтобы следование заповедям, изложенным в Священном Писании, утверждало его в возрастании в добродетели. Все это крайне важно для духовного подвига христианского аскета, вставшего на путь преодоления собственных страстей.

7. Несмотря на то, что неадекватно завышенная самооценка является довольно распространенным психологическим феноменом, в психологической литературе проблеме коррекции неадекватно завышенной самооценки уделяется значительно меньше внимания, нежели коррекции заниженной самооценки. В то же время, существуют терапевтические методики, направленные и на коррекцию завышенной самооценки.

Основные цели и задачи этих методик связаны с признанием того факта, что наличие неадекватно завышенной самооценки оказывает негативное влияние на взаимоотношения личности с окружающими, создавая дополнительные сложности в межличностных отношениях, работе членов трудового коллектива, творческой самореализации личности, успешности личностного развития человека и т.д.. Данные методики направлены на выявление различных аспектов проблемы и непосредственное воздействие на них (коррекция поведения, воздействие на установки, приоритеты).

Как и в случае со страстью гордыни, признаки неадекватно завышенной самооценки легко различимы в поведении человека. Такой человек убежден в том, что всегда прав, и хотя в пользу альтернативного мнения могут приводиться значимые аргументы, однако это не оказывает на него никакого влияния. Присутствует уверенность в существовании единственно правильной точки зрения, а именно своей собственной, отрицается возможность противоположного мнения как такового.

Приоритетным направлением для православного психолога при работе с клиентом, направленной на коррекцию завышенной самооценки, может стать задача распознавания действия гордыни. При завышенной самооценке человек обвиняет в своих бедах окружающих, но если человек достигает каких-то вершин, то в этом только его заслуга. Необходимо учитывать, что наиболее часто завышение мнения о себе происходит в процессе воспитания родителями, обучения в дошкольных образовательных учреждениях, школе.

Причины неадекватно завышенной самооценки могут быть выявлены с помощью соответствующих методов психодиагностики. Если у человек обнаруживает, что его самооценка является завышенной, он может выполнить, например, следующее упражнение: на листе бумаги необходимо записать десять главных своих достоинств; каждое из которых нужно оценить по степени выраженности по шкале от 1 до 5; затем следует попросить сделать то же самое своих друзей, родственников, знакомых; далее полученные результаты сравниваются и анализируются. Если оценки сильно отличаются, нужно подумать над тем, почему так произошло. Следует постараться определить настоящую причину этих расхождений в себе, собственном поведении, а не в других людях.

Поскольку страсть гордыни, проявлением которой могут служить многие признаки, характерные для проявления завышенной самооценки, действует (господствует), как на это обращает внимание митр. Иерофей, «в разумной части души»[150], коррекция завышенной самооценки может осуществляться посредством преимущественно рациональных средств, исключая действие различных «психологических защит» (сублимация и др.), с помощью активизации которых положительный результат может достигаться в ряде иных случаев. Осознание действия страсти гордыни и целенаправленное воздействие на её побудительные мотивы, причины и источники, позволяет успешно осуществлять коррекцию самооценки.

При этом одного осознания проблемы само по себе недостаточно для успешного преодоления страсти гордыни, тесно связанной в своих проявлениях в общении с признаками завышенной самооценки. Существенную роль для коррекции завышенной самооценки имеет осознание причин её неадекватности. Для этого необходимо трезво оценить свои внешние и иные данные, внимательно проанализировать слабые и сильные стороны. Следует научиться уважать мнение окружающих и ценить их достоинства, научиться воспринимать конструктивную критику.

Кроме того, самокритика служит верным средством от неверных самооценок. Она полезна для работы над собой и достижения новых результатов. В своей деятельности следует учитывать не только собственное удовлетворение от проделанной работы, но и мнение окружающих. Важно помнить, что любые отклонения от адекватной самооценки представляю существенную проблему для человека.

Дальнейшее изучение психологического знания, представленного в православной святоотеческой литературе и христианской аскетической традиции, может позволить, на наш взгляд, продолжить поиск возможных путей эффективной терапии и доступных способов и средств коррекции неадекватно завышенной самооценки, а также способствовать возможной разработке практических методик, направленных на достижение адекватности самооценки личности. Этому может способствовать совмещение в содержании методик наиболее доступных и продуктивных психологических методов и теолого-антропологических представлений, в целях возможной коррекции неадекватно завышенной самооценки личности.

СПИСОКИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Источники

1. Добротолюбие. Т. 2. М.: ТСЛ, 1992. - 760 с.

2. Добротолюбие. Т. 3. М.: ТСЛ, 1992. - 740 с.

3. Ефрем Сирин, преподобный. В низложение гордыни // Ефрем Сирин. Творения. Т. 1. М., 1995. - С. 29-34.

4. Ефрем Сирин, прп. О восьми помыслах // Его же. Творения. Т. 2. М.: Изд. отдел Московского Патриархата, 1993. - С. 390-395.

5. Зарин С.М. Аскетизм по православно-христианскому учению. Т.1. Кн. 2. СПб.: Типография В.Ф. Киршбаума, 1907. - 694 с.

6. Игнатий (Брянчанинов), свт. Сочинения. Т.4. Аскетическая проповедь и письма к мирянам. Изд. 2-е. СПб., 1886. - 549 с.

7. Иоанн Златоуст, свт. Беседы о статуях, говоренные к антиохийскому народу. Беседа 2 п. 7. [Электронный ресурс] // URL: https://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Zlatoust/besedy-o-statujah/#0_2 (дата обращения: 21.07.2018).

8. Иоанн Златоуст, святитель.Толкование на второе послание к Фессалоникийцам // Полное собрание творений святаго отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольскаго. Т.11. СПб., 1905. - С. 573-617.

9. Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Писания. ТСЛ, 1993. - 664 с.

10. Иоанн Кронштадтский, святой праведный. Моя жизнь во Христе. М.: Сибирская Благозвонница, 2010. - 543 c.

11. Иоанн Лествичник, преподобный. Лествица или скрижали духовные в русском переводе с алфавитным указателем. М.: Сретенский монастырь; Троицкое слово, 1999. - 416 с.

12. Исаак Сирин, преподобный. Слова подвижнические. М.: Правило веры, 1993. - 530 с.

13. Максим Исповедник, прп. Главы о любви. М.: Сибирская благозвонница, 2013. - 256 с.

14. Николай Сербский, свт. Миссионерские письма. М.: Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2003. - 225 с.

15. Нил Сорский, прп. Устав о скитской жизни. М.: Троице-Сергиева лавра, 1991. - 80 с.

16. Паисий Святогорец, прп. Слова. Т.5. Страсти и добродетели. М.: Издательский дом «Святая гора», 2010. - 344 с.

17. Преподобного отца нашего аввы Дорофея душеполезные поучения и послания. С присовокуплением вопросов его и ответов на оные Варсануфия Великого и Иоанна Пророка. М.: Благовест, 2010. - 416 с.

18. Соколов Л.А. Психология греха и добродетели по учению святых подвижников древней Церкви в связи с условиями пастырского душепопечения. Вологда: Типография К.А. Баранеева, 1905. - 92 с.

19. Тихон Задонский (Соколовский), епископ. Творения иже во святых отца нашего Тихона Задонскаго. Книга 1. Издание Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, 1994. - 1058 с.

20. Феофан Затворник свт. Воплощенное домостроительство: опыт христианской психологии в письмах. М.: Правило веры, 2008. - 462 с.

21. Феофан Затворник, свт. Письма. Часть 4. Письмо 705. М.: Правило веры, 2012.

22. Феофан Затворник, святитель. Путь ко спасению (Краткий очерк аскетики). Издание восьмое Афонского Русского Пантелеимонова монастыря Москва. Типо-Литография И.Ефимова. Большая Якиманка, собственный дом. 1899. М.: Благовест, 2002.

23. Феофан Затворник, свт. Собрание писем. Конкретное духовное руководство. О молитве особо. Духовникам и благочинным монастырей, протоиереям. М.: Правило веры, 2012. - 480 с.

Пособия

24.Авдуееская Е.П. Принадлежность к группе и самовосприятие личности // Вопросы психологии. 1990. № 3. - С. 144-151.

25. Афанасий (Гелич), иеродиакон. Педагогическое значение учения святых отцов о борьбе со страстью гордости. Дисс. … канд. богословия. Сергиев Посад, 2005.

26. Башкиров В., прот. Страсть гордости, её действие в детях и приемы борьбы с ней. Минск: БПЦ, 2011. - 19 с.

27. Бенедикт Р. Хризантема и меч. Модели японской культуры. М.: РОССПЭН, 2004. - 256 с.

28. Берне Р. Развитие Я-концепции и воспитание /Пер. с англ. М.: Прогресс, 1986.

29. Божович Л.И. Личность и ее формирование в детском возрасте. СПб. [и др.] : Питер, 2008. - 398 с.

30. Бороздина Л.В. Сущность самооценки и ее соотношение с Я-концепцией // Вестник Московского университета. Серия 14: Психология. 2001. №1. - С. 54-66.

31. Бороздина Л.В., Молчанова О.Н. Самооценка в разных возрастных группах. М.: Проект-Ф, 2001. - 203 с.

32. Васильев А.В. «Человек гордящийся» в социокультурном контексте Автореф. канд. философ. наук Ижевск, 2004. – 30 с.

33. Васильев А.Ф. «Человек гордящийся» в социокультурном контексте : Дис. ... канд. филос. наук : 09.00.11. Ижевск, 2004. - 143 с.

34. Гармаев А., свящ. Обрести себя. Минск: Лучи Софии, 2002. - 336 с.

35. Гостев А.А. Психология вторичного образа (Субъект, феноменология, функции) : Дис. ... д-ра психологич. наук : 19.00.01 : СПб., 2001. - 396 c.

36. Джек М. Барбалет. Эмоция социальная теория и социальная структура: макросоциологический подход // Социологическое обозрение Том 2. №22. 2002. С. 3-9.

37. Джеймс У. Психология. М.: Педагогика, 1991. - 368 с.

38. Дюбина Т.Г. Социально-психологические факторы, влияющие на рассогласование между самооценкой и объективной оценкой качеств личности : дисс. ... канн. психологич. наук : 19.00.05. М., 2006. - 210 с. : ил.

39. Ельчанинов А., свящ. Демонская твердыня // Ельчанинов Александр свящ. Записи. М.: Издание Сретенского мон., 1996. - С. 167-173.

40. Залученова Е.А. Соотношение самооценки и уровня притязаний и его влияние на личностные особенности : Дис. ... канд. психол. наук : 19.00.01. М., 1995. - 187 с.

41. Захарова А.В. Структурно-динамическая модель самооценки // Вопросы психологии. 1989. - С. 5-15.

42. Зенько Ю.М. Современная христианская психология и антропология в России. История и библиография // Московский психотерапевтический журнал. 2008. №3. С. 145-188.

43. Иерофей (Влахос), митр., Православная психотерапия. М.: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2004. - 368 с.

44. Изард К.Э. Психология эмоций. СПб.: Питер, 1999. - 464 с.

45. Иовлев Б.В., Карпова Э.Б. Психология отношений. Концепция В.Н. Мясищева и медицинская психология. СПб.: Сенсор, 1999. - 85 с.

46. Карнышев А.Д. Очерки социальной психологии. Иркутск: ИГУ-БГУ, 1998. - 325 с.

47. Кирилл (Попов), иеродиакон. Гордость и гордыня: значение слов и особенности перевода [Электронный ресурс] // URL: http://sdsmp.ru/news/n3885/ (дата обращения: 22.07.2018).

48. Коваленко В.А. Генезис самооценки личности как психологической категории // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 3: Педагогика и психология. 2011. №3. С. 56-61.

49. Кон И.С. Открытие «Я». М.: Политиздат, 1978. - 367 с.

50. Льюис К. Просто христианство. Чикаго: SGP, 1990. - 217 с.

51. Майерс Д. Социальная психология. СПб.: Питер. 1997. - 688 с.

52. Мак-Ги Р. Поиск значимости. СПб.: Логос, 1994. - 111 с.

53. Маркин Р.В., Сурьянинова Т.И. Особенности самоотношения и эмпатии в контексте проблемы религиозного комплекса // Ученые записки Орловского гос. университета. Серия «Гуманитарные и социальные науки»: научный журнал. – Орёл: изд-во ФГБОУ ВПО «Орловский государственный университет». 2015. №1(64). - С. 376-383.

54. Марьяненко Д.А. Черты личности и особенности актуальной самооценки : дисс. ... канд. психологич. наук : 19.00.01 Краснодар, 2006. - 143 с.

55. Невярович В.К. Терапия души. (Святоотеческая психотерапия). Воронеж: НПО «МОДЭК», 1997. - 240 с.

56. Ницше Ф. По ту сторону добра и зла: Прелюдия к философии будущего // Ницше Ф. Сочинения в 2т. Т.2. М.: Мысль, 1990.

57. О вере и нравственности по учению Православной Церкви. М.: МП, 1991. - 368 с.

58. Олпорт Г. Становление личности: Избранные труды. М.: Смысл, 2002. - 462 с.

59. Пантилеев С.Р. Самоотношение // Психология самосознания. Хрестоматия. Самара: БАХРАХ-М, 2000. - С. 208-242.

60. Петровский А.В., Ярошевский М.Г. Психология. Словарь. 2-е изд., испр. и доп. М.: Политиздат, 1990. - 494 с.

61. Преодоление страсти аскетическими и психологическими методами / под ред. Л. Ф. Шеховцовой ; О-во православных психологов Санкт-Петербурга памяти свт. Феофана Затворника. М.: Изд-во Московского подворья Свято-Троицкой Сергиевой лавры, 2014. - 352 с.

62. Рафаил (Карелин) архим. Метафизические корни трёх страстей [Электронный ресурс] // URL: http://www.xpa-spb.ru/libr/Rafail-Karelin/metafizicheskie-korni.html (дата обращения: 23.07.2018).

63. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб.: Питер Ком, 1999. - 720 с.

64. Рябов О.В. Гордыня и смирение в русской философской мысли XI-XX вв.: Основные аспекты проблемы [Электронный ресурс] // URL: http://cens.ivanovo.ac.ru/olegria/gordynya-i-smirenie.htm (дата обращения: 28.07.2018).

65. Самооценка и уверенное поведение : учеб. пособие / [А.М. Корягин, Н.Ю. Бариева, Ю.Б. Кошлакова, Д.А.Боровкова]. М.: Академия, 2012. - 160 с.

66. Сарджвеладзе Н.И. Личность и ее взаимодействие с социальной средой Тбилиси: Мецниереба, 1989. - 204 с.

67. Сартр Ж.П. Бытие и ничто. М.: Республика. 2000. - С. 276-323.

68. Столин В.В. Самосознание личности. М.: Изд-во МГУ, 1983. - 284 с.

69. Фрейд З. Психопатология обыденной жизни // Фрейд 3. Психология бессознательного: Сб. произведений / Сост., науч. ред., авт. вступ. ст. М.Г. Ярошевский. М.: Просвещение, 1989. - 448с.

70. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности (Основные положения, исследования и применение). СПб.: Питер Ком, 1999. - 608 с.

71. Чеснокова И.И. Проблема самосознания в психологии. М.: Наука, 1977. - 144 с.

72. Чеснокова И.И. Самосознание, саморегуляция, самодетерминация личности // Проблемы психологии личности / Под ред. Е.В. Шороховой. М.: Наука, 1982. - С. 120-135.

73. Чуприкова Н.И., Равич-Щербо И.В. Фундаментальные проблемы общей психологии [Электронный ресурс] // URL: https://www.psyoffice.ru/2111-8-psichology-book_o061_2.html (дата обращения: 28.07.2018).

74. Шеховцова Л.Ф. Самооценка, аутентичность и любовь к себе // Московский психотерапевтический журнал. 2003. №3. - С. 87-104.

75. Шеховцова Л.Ф. Страсти – причины и следствия [Электронный ресурс] // URL: http://www.eopp.spb.ru/node/95 (дата обращения: 23.07.2018).

76. Шеховцова Л.Ф., Зенько Ю.М. Элементы православной психологии. СПб.: Речь, 2005. - 252 с.

77. Шильштейн Е.С. «Я» в системе личностных конструктов: статус, функции и уровни презентации : статус, функции и уровни презентации : Дис. ... канд. психол. наук : 19.00.01. М., 2001. - 185 с.

78. Шпидлик Ф. Духовная традиция восточного христианства: Систематическое изложение. М.: Паолине, 2000. - 496 с.

79. Юм Д. Сочинения в 2-х томах. М.: Мысль, 1996. - 800 с.

80. Юнг К.Г. Эон: Исследования по символике самости / Пер. с нем. В.М. Бакусеева. М.: Академический Проект, 2009. - 340 с.

81. Ядов В.А. О диспозиционной регуляции социального поведения личности // Методологические проблемы социальной психологии / Под ред. Е.В. Шороховой. М.: Наука, 1975. - С. 416-432.

[1]Иоанн Лествичник, прп. Лествица или скрижали духовные в русском переводе с алфавитным указателем. М.: Сретенский монастырь; Троицкое слово, 1999. С. 182.

[2] О вере и нравственности по учению Православной Церкви. М.: МП, 1991. С. 343.

[3] См.: Иоанн Златоуст, свт. Толкование на второе послание к Фессалоникийцам // Полное собрание творений святаго отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольскаго. Т.11. СПб., 1905. С. 573-617.

[4] Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Писания. ТСЛ, 1993. С. 144.

[5] Исаак Сирин, прп. Слова подвижнические. М.: Правило веры, 1993. С. 390.

[6] Преподобного отца нашего аввы Дорофея душеполезные поучения и послания. С присовокуплением вопросов его и ответов на оные Варсануфия Великого и Иоанна Пророка. М.: Благовест, 2010. С. 63.

[7] Ефрем Сирин. В низложение гордыни // Ефрем Сирин. Творения. Т. 1. М., 1995. С. 31.

[8] Преподобного отца нашего аввы Дорофея душеполезные поучения и послания. С присовокуплением вопросов его и ответов на оные Варсануфия Великого и Иоанна Пророка. М.: Благовест, 2010. С. 32-33.

[9] Исаак Сирин, прп. Слова подвижнические. М.: Правило веры, 1993. С. 197-198.

[10] Преподобного отца нашего аввы Дорофея душеполезные поучения и послания. С присовокуплением вопросов его и ответов на оные Варсануфия Великого и Иоанна Пророка. М.: Благовест, 2010. С. 32.

[11] Феофан Затворник, свт. Путь ко спасению (Краткий очерк аскетики). Издание восьмое Афонского Русского Пантелеимонова монастыря Москва. Типо-Литография И.Ефимова. Большая Якиманка, собственный дом. 1899. М.: Благовест, 2002. С. 268.

[12]Иоанн Лествичник, прп. Лествица или скрижали духовные в русском переводе с алфавитным указателем. М.: Сретенский монастырь; Троицкое слово, 1999. С.237, 182.

[13] Цит. по: Рябов О.В. Гордыня и смирение в русской философской мысли XI-XX вв.: Основные аспекты проблемы [Электронный ресурс] // URL: http://cens.ivanovo.ac.ru/olegria/gordynya-i-smirenie.htm

[14] Игнатий (Брянчанинов), свт.Сочинения. Т.4. Аскетическая проповедь и письма к мирянам. Изд. 2-е. СПб., 1886. С.25.

[15] Там же: С.388.

[16] Там же: С.183.

[17] Тихон Задонский (Соколовский), епископ. Творения иже во святых отца нашего Тихона Задонскаго. Книга 1. Издание Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, 1994. С.246.

[18]Иоанн Кронштадтский, святой праведный. Моя жизнь во Христе. М.: Сибирская Благозвонница, 2010. С. 14, 134, 248.

[19] Ельчанинов А., свящ. Демонская твердыня // Ельчанинов Александр свящ. Записи. М.: Издание Сретенского мон., 1996. С.170.

[20] Добротолюбие. Т. 2. М.: ТСЛ, 1992. С. 424.

[21] См. там же: С.424.

[22] Феофан Затворник свт. Воплощенное домостроительство: опыт христианской психологии в письмах. М.: Правило веры, 2008. С. 360.

[23] Юм Д. Сочинения в 2-х томах. М.: Мысль, 1996. С.446.

[24]Юм Д. Сочинения в 2-х томах. М.: Мысль, 1996. С.448.

[25] См.: Васильев А.Ф. «Человек гордящийся» в социокультурном контексте: Дис. ... канд. филос. наук: 09.00.11 Ижевск, 2004. С. 51.

[26] См.: Кирилл (Попов), иеродиакон. Гордость и гордыня: значение слов и особенности перевода [Электронный ресурс] // URL: http://sdsmp.ru/news/n3885/

[27]Иоанн Лествичник, преподобный. Лествица или скрижали духовные в русском переводе с алфавитным указателем. М.: Сретенский монастырь; Троицкое слово, 1999. С.217.

[28] Там же: С.65-66.

[29] Ельчанинов Александр, свящ. Демонская твердыня // Ельчанинов Александр свящ. Записи. М.: Издание Сретенского мон., 1996. С.170.

[30]Сартр Ж.П. Бытие и ничто. М.: Республика. 2000. С.276-323.

[31] Зарин С.М. Аскетизм по православно-христианскому учению. Т.1. Кн. 2. СПб.: Типография В.Ф. Киршбаума, 1907. С.299.

[32] Изард К.Э. Психология эмоций. СПб.: Питер, 1999. С.153.

[33] Олпорт Г. Становление личности: Избранные труды. М.: Смысл, 2002. С.214.

[34]Васильев А.Ф. «Человек гордящийся» в социокультурном контексте: Дис. ... канд. филос. наук: 09.00.11 Ижевск, 2004. С.64.

[35] Ницше Ф. По ту сторону добра и зла: Прелюдия к философии будущего //Ницше Ф. Сочинения в 2т. Т.2. М.: Мысль, 1990. С.291.

[36] Изард К.Э. Психология эмоций. СПб.: Питер, 1999. С.152-153

[37] Изард К.Э. Психология эмоций. СПб.: Питер, 1999. С. 283.

[38] Изард К.Э. Психология эмоций. СПб.: Питер, 1999. С.282.

[39]Сартр Ж.П. Бытие и ничто. М.: Республика, 2000. С.276-323.

[40]Ницше Ф. По ту сторону добра и зла: Прелюдия к философии будущего. //Ницше Ф. Сочинения в 2т. Т.2. М.: Мысль, 1990. С.384.

[41] Зарин С.М. Аскетизм по православно-христианскому учению. Т.1. Кн. 2. СПб: Типография В.Ф. Киршбаума, 1907. С.299.

[42]Шпидлик Ф. Духовная традиция восточного христианства: Систематическое изложение. М.: Паолине, 2000. С.302-303.

[43]Бенедикт Р. Хризантема и меч. Модели японской культуры. М.: РОССПЭН, 2004: 256с.

[44]Джек М. Барбалет. Эмоция социальная теория и социальная структура: макросоциологический подход//Социологическое обозрение Том 2. №22. 2002. С.8.

[45] Цит. по: Дюбина Т.Г. Социально-психологические факторы, влияющие на рассогласование между самооценкой и объективной оценкой качеств личности: дисс. ... канд. психологич. наук: 19.00.05. М., 2006. С.60.

[46] Пантилеев С.Р. Самоотношение // Психология самосознания. Хрестоматия. Самара: БАХРАХ-М, 2000. С. 208.

[47] Пантилеев С.Р.: Указ. соч. С.209.

[48] См.: Джеймс У. Психология. М.: Педагогика, 1991. С.86.

[49] См.: Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности (Основные положения, исследования и применение). СПб: Питер Ком, 1999. 608 с.

[50] Петровский А.В., Ярошевский М.Г. Психология. Словарь. 2-е изд., испр. и доп. М.: Политиздат, 1990. С. 352.

[51] Пантилеев С.Р.: Указ. соч. С.212.

[52] Маркин Р.В., Сурьянинова Т.И. Особенности самоотношения и эмпатии в контексте проблемы религиозного комплекса // Ученые записки Орловского гос. университета. 2015. №1(64). С. 378.

[53]Авдуееская Е.П. Принадлежность к группе и самовосприятие личности // Вопросы психологии. 1990. № 3.

[54]Кон И.С. Открытие «Я». М.: Политиздат, 1978. 367 с.

[55] Шильштейн Е.С. «Я» в системе личностных конструктов: статус, функции и уровни презентации: статус, функции и уровни презентации: Дис. ... канд. психол. наук: 19.00.01. М., 2001. 185 с.

[56] Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб: Питер Ком, 1999. С.638.

[57]Чеснокова И.И.Проблема самосознания в психологии. М.: Наука, 1977. 144 с.

[58] Ядов В.А. О диспозиционной регуляции социального поведения личности // Методологические проблемы социальной психологии / Под ред. Е.В. Шороховой. М.: Наука, 1975. С.416-432.

[59]Кон И.С. Открытие «Я». М., 1978. С.72-73.

[60]Столин В.В.Самосознание личности. М.: Изд-во МГУ, 1983. 284 с.

[61]Бороздина Л.В. Сущность самооценки и ее соотношение с Я-концепцией // Вестник Московского университета. Серия 14: Психология. 2001. №1. С.55.

[62] См.: Коваленко В.А.Генезис самооценки личности как психологической категории // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 3: Педагогика и психология. 2011. №3. С.59-60.

[63] Шеховцова Л.Ф. Самооценка, аутентичность и любовь к себе // Московский психотерапевтический журнал. 2003. №3. С.89.

[64]Захарова А.В.Структурно-динамическая модель самооценки // Вопросы психологии. 1989. С.10.

[65]Кон И.С. Открытие «Я». М.: Политиздат, 1978. С.87.

[66] См.: Сарджвеладзе Н.И. Личность и ее взаимодействие с социальной средой. Тбилиси: Мецниереба, 1989. 204 с.

[67] Иовлев Б.В., Карпова Э.Б. Психология отношений. Концепция В.Н. Мясищева и медицинская психология. СПб.: Сенсор, 1999. С.27.

[68]Берне Р. Развитие Я-концепции и воспитание /Пер. с англ. М.: Прогресс, 1986.

[69]Бороздина Л.В., Молчанова О.Н. Самооценка в разных возрастных группах. М.: Проект-Ф, 2001. 203 с.

[70]Бороздина Л.В. Сущность самооценки и ее соотношение с Я-концепцией // Вестник Московского университета. Серия 14: Психология. 2001. №1. С.54.

[71] Невярович В.К. Терапия души. (Святоотеческая психотерапия). Воронеж: НПО «МОДЭК», 1997. С. 110.

[72] См.: Гостев А.А.Психология вторичного образа (Субъект, феноменология, функции) : Дис. ... д-ра психологич. наук:19.00.01:СПб., 2001. 396 c.

[73] Цит. по Бороздина Л.В. Сущность самооценки и ее соотношение с Я-концепцией // Вестник Московского университета. Серия 14: Психология. 2001. №1. С.58.

[74] Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб.: Питер Ком, 1999. С.640.

[75]Дюбина Т.Г. Социально-психологические факторы, влияющие на рассогласование между самооценкой и объективной оценкой качеств личности: дисс. ... канд. психологич. наук: 19.00.05. М., 2006. С.9.

[76] Шеховцова Л.Ф. Самооценка, аутентичность и любовь к себе // Московский психотерапевтический журнал. 2003. №3. С.89.

[77] Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб.: Питер Ком, 1999. С.497.

[78] Марьяненко Д.А. Черты личности и особенности актуальной самооценки: дисс. ... канд. психологич. наук: 19.00.01 Краснодар, 2006. С.50.

[79] Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб.: Питер Ком, 1999. С.680.

[80] Марьяненко Д.А. Черты личности и особенности актуальной самооценки: дисс. ... канд. психологич. наук: 19.00.01 Краснодар, 2006. С.86.

[81] Марьяненко Д.А. Черты личности и особенности актуальной самооценки : дисс. ... канд. психологич. наук : 19.00.01 Краснодар, 2006. С.87.

[82] Карнышев А.Д. Очерки социальной психологии. Иркутск: ИГУ-БГУ, 1998. С.127.

[83] См.: Майерс Д. Социальная психология. СПб.: Питер. 1997. С.79.

[84] Шеховцова Л.Ф. Самооценка, аутентичность и любовь к себе // Московский психотерапевтический журнал. 2003. №3. С.89.

[85] См.: Петровский А.В., Ярошевский М.Г. Психология. Словарь. 2-е изд., испр. и доп. М.: Политиздат, 1990. 494 с.

[86] См.: Джеймс У. Психология. М.: Педагогика, 1991. С. 91-92.

[87] См.: Залученова Е.А. Соотношение самооценки и уровня притязаний и его влияние на личностные особенности : Дис. ... канд. психол. наук : 19.00.01. М., 1995. 187 с.

[88] Шеховцова Л.Ф. Самооценка, аутентичность и любовь к себе // Московский психотерапевтический журнал. 2003. №3. С.92.

[89] Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности (Основные положения, исследования и применение). СПб.: Питер Ком, 1999. С. 249.

[90]Льюис К. Просто христианство. Чикаго: SGP, 1990. С. 129.

[91] Марьяненко Д.А. Черты личности и особенности актуальной самооценки : дисс. ... канд. психологических наук : 19.00.01 Краснодар, 2006. С. 99-100.

[92] Марьяненко Д.А. Черты личности и особенности актуальной самооценки : дисс. ... канд. психологических наук : 19.00.01 Краснодар, 2006. С. 100-101.

[93] См.: Преодоление страсти аскетическими и психологическими методами / под ред. Л. Ф. Шеховцовой ; О-во православных психологов Санкт-Петербурга памяти свт. Феофана Затворника. М.: Изд-во Московского подворья Свято-Троицкой Сергиевой лавры, 2014. С. 318.

[94]Берне Р. Развитие Я-концепции и воспитание /Пер. с англ. М.: Прогресс, 1986. С. 244.

[95] Преодоление страсти аскетическими и психологическими методами / под ред. Л. Ф. Шеховцовой; О-во православных психологов Санкт-Петербурга памяти свт. Феофана Затворника. М.: Изд-во Московского подворья Свято-Троицкой Сергиевой лавры, 2014. С. 318.

[96] См.: Фрейд З. Психопатология обыденной жизни // Фрейд 3. Психология бессознательного: Сб. произведений / Сост., науч. ред., авт. вступ. ст. М.Г. Ярошевский. М.: Просвещение, 1989. 448 с.

[97] Юнг К.Г. Эон: Исследования по символике самости / Пер. с нем. В.М. Бакусеева. М.: Академический Проект, 2009. С. 240.

[98]Мак-Ги Р. Поиск значимости. СПб.: Логос, 1994. С.34.

[99] Николай Сербский, свт. Миссионерские письма. М.: Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2003. С. 145.

[100] См.: Шеховцова Л.Ф., Зенько Ю.М.Элементы православной психологии. СПб.: Речь, 2005. С.105.

[101] Ефрем Сирин, прп. О восьми помыслах // Его же. Творения. Т. 2. М.: Изд. отдел Московского Патриархата, 1993. С.392.

[102] Там же: С.393.

[103] См.: Нил Сорский, прп. Устав о скитской жизни. М.: Троице-Сергиева лавра, 1991. С.48.

[104] Паисий Святогорец, прп. Слова. Т. 5. Страсти и добродетели. М.: Святая гора, 2010. С. 154.

[105] Феофан Затворник, свт. Собрание писем. Конкретное духовное руководство. О молитве особо. Духовникам и благочинным монастырей, протоиереям. М.: Правило веры, 2012. С.22.

[106] Ефрем Сирин, прп. О восьми помыслах // Его же. Творения. Т. 2. М.: Изд. отдел Московского Патриархата, 1993. С.394.

[107] Максим Исповедник, прп. Главы о любви. М.: Сибирская благозвонница, 2013. С. 14.

[108] Феофан Затворник, свт. Собрание писем. Конкретное духовное руководство. О молитве особо. Духовникам и благочинным монастырей, протоиереям. М.: Правило веры, 2012. С.26.

[109] Там же: С.81.

[110] Там же: С.39.

[111] Феофан Затворник, свт. Собрание писем. Конкретное духовное руководство. О молитве особо. Духовникам и благочинным монастырей, протоиереям. М.: Правило веры, 2012. С.61.

[112] См. там же: С.58.

[113] Максим Исповедник, прп. Главы о любви. М.: Сибирская благозвонница, 2013. С. 14.

[114] Феофан Затворник, свт. Собрание писем. Конкретное духовное руководство. О молитве особо. Духовникам и благочинным монастырей, протоиереям. М.: Правило веры, 2012. С.28.

[115] Феофан Затворник, свт. Письма. Часть 4. Письмо 705. М.: Правило веры, 2012.

[116] Феофан Затворник, свт. Собрание писем. Конкретное духовное руководство. О молитве особо. Духовникам и благочинным монастырей, протоиереям. М.: Правило веры, 2012. С.44.

[117] Там же: С.58.

[118] Нил Сорский, прп. Устав о скитской жизни. М.: Троице-Сергиева лавра, 1991. С.48-49.

[119] Там же: С.49.

[120] Феофан Затворник, свт. Собрание писем. Конкретное духовное руководство. О молитве особо. Духовникам и благочинным монастырей, протоиереям. М.: Правило веры, 2012. С.59.

[121] Там же: С.416.

[122] Там же: С.417.

[123] Феофан Затворник, свт. Собрание писем. Конкретное духовное руководство. О молитве особо. Духовникам и благочинным монастырей, протоиереям. М.: Правило веры, 2012. С.422.

[124] Там же: С.415.

[125] Николай Сербский, свт. Миссионерские письма. М.: Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2003. С.77.

[126] Феофан Затворник, свт. Собрание писем. Конкретное духовное руководство. О молитве особо. Духовникам и благочинным монастырей, протоиереям. М.: Правило веры, 2012. С.416.

[127] Феофан Затворник, свт. Собрание писем. Конкретное духовное руководство. О молитве особо. Духовникам и благочинным монастырей, протоиереям. М.: Правило веры, 2012. С.417.

[128] Иоанн Кронштадский, прав. Моя жизнь во Христе. М.: Сибирская Благозвонница, 2010. С.54.

[129] Николай Сербский, свт. Миссионерские письма. М.: Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2003. С. 175.

[130] Там же: С.175

[131] Николай Сербский, свт. Миссионерские письма. М.: Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2003. С.176.

[132] См.: Иоанн Златоуст, свт. Беседы о статуях, говоренные к антиохийскому народу. Беседа 2 п. 7. [Электронный ресурс] // URL: https://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Zlatoust/besedy-o-statujah/#0_2

[133] Николай Сербский, свт. Миссионерские письма. М.: Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2003. С.211.

[134] Николай Сербский, свт. Миссионерские письма. М.: Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 2003. С.110.

[135] Феофан Затворник, свт. Собрание писем. Конкретное духовное руководство. О молитве особо. Духовникам и благочинным монастырей, протоиереям. М.: Правило веры, 2012. С.26.

[136] Там же: С.37.

[137] Там же: С.37.

[138]Божович Л.И. Личность и ее формирование в детском возрасте. СПб. [и др.] : Питер, 2008. С.384.

[139] Самооценка и уверенное поведение : учеб. пособие / [А.М. Корягин, Н.Ю. Бариева, Ю.Б. Кошлакова, Д.А.Боровкова]. М.: Академия, 2012. С.17.

[140] Шеховцова Л.Ф. Страсти – причины и следствия [Электронный ресурс] // URL: http://www.eopp.spb.ru/node/95

[141] Шеховцова Л.Ф. Самооценка, аутентичность и любовь к себе // Московский психотерапевтический журнал. 2003. №3. С.97-98.

[142] См.: Божович Л.И. Личность и ее формирование в детском возрасте. СПб. [и др.] : Питер, 2008. С.273.

[143] Рафаил (Карелин) архим. Метафизические корни трёх страстей [Электронный ресурс] // URL: http://www.xpa-spb.ru/libr/Rafail-Karelin/metafizicheskie-korni.html

[144] Иерофей (Влахос), митр., Православная психотерапия. М.: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2004. С.159.

[145] Там же: С.162.

[146] См.: Шеховцова Л.Ф. Страсти – причины и следствия [Электронный ресурс] // URL: http://www.eopp.spb.ru/node/95

[147]Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Писания. ТСЛ, 1993. С.157.

[148] Игнатий (Брянчанинов), свт.Сочинения. Т.4. Аскетическая проповедь и письма к мирянам. Изд. 2-е. СПб, 1886. С.171.

[149] Добротолюбие. Т. 3. М.: ТСЛ, 1992. С.279.

[150] Иерофей (Влахос), митр., Православная психотерапия. М.: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2004. С.159.